Китайская экономика: что дальше?

В настоящее время «китайский фактор» рассматривается подавляющим большинством участников финансовых рынков в качестве одного из ключевых рисков для всей мировой экономики, поэтому и частные, и институциональные инвесторы пытаются ответить на один единственный вопрос: сможет ли китайская экономика избежать «жесткой посадки»?

Китай занимает уникальное место в мире сразу по трем критериям: размер экономики, темпы ее роста и численность населения, причем можно смело утверждать, что, как минимум, в перспективе ближайшего десятилетия никакая другая страна не сможет повторить «китайское экономическое чудо».

Во-первых, по размеру валового внутреннего продукта китайская экономика находится на втором месте в мире после экономики США, при этом «отрыв» Китая от ближайших «стран-конкурентов» очень велик. В частности, китайская экономика больше следующей за ней в рейтинге японской в 2,6 раза. Кроме того, экономика Китая по праву носит титул «самой большой развивающейся экономики»: она в 5,2 раза больше индийской, являющейся второй по величине среди развивающихся экономик. В целом же, по данным Всемирного банка, по итогам 2015 года на долю первой двадцатки стран приходилось 80,01% мирового валового внутреннего продукта (по его номинальной величине), а первые 3 страны – США, Китай и Япония – в общей сложности «контролировали» 44,81% глобальной экономики. То есть, Китай явно выделяется «по своим размерам» даже среди глобальных лидеров.

Таблица 1. Крупнейшие страны по объему валового внутреннего продукта по итогам 2015 года

Источник: Всемирный банк

Во-вторых, темпы экономического роста Китая – это экономический феномен беспрецедентных масштабов. Дело в том, что по мере увеличения масштабов национальной экономики, практически все страны сталкиваются с «эффектом высокой базы». К примеру, для страны, у которой валовой внутренний продукт составляет 100 млрд. долл., его прирост на 3% эквивалентен 3 млрд. долл., а для страны с валовым внутренним продуктом в размере 10 трлн. долл. абсолютно идентичный в относительном выражении прирост в абсолютном выражении составит уже 300 млрд. долл.

Однако на протяжении долгого времени Китай демонстрировал очень высокие по мировым меркам темпы экономического роста. В частности, весьма показательна динамика его экономики за последние 30 лет, особенно в сравнении с США и Японией.

Таблица 2. Темпы прироста валового внутреннего продукта США, Китая и Японии за 1986-2015 гг.

Источник: http://www.ereport.ru/stat.php?razdel=country

Данные макроэкономической статистики свидетельствуют о том, что на протяжении трех последних десятилетий китайская экономика росла феноменальными темпами: в среднем она росла в 3,8 раза быстрее экономики США и в 6 раз – быстрее экономики Японии.

В значительной степени рекордная динамика китайского валового внутреннего продукта была обусловлена выбранной стратегией экономического развития, в рамках которой основной акцент делался на развитии экспортно-ориентированных отраслей. Фактически Китай очень грамотно использовал одно из своих ключевых экономических преимуществ – дешевую рабочую силу.

По мнению Джастина Ифу Лина, главного экономиста Всемирного банка: «После начала переходного периода, запущенного в 1979 году Дэн Сяопином, Китай взял курс на открытость. Страна начала использовать возможность импортировать то, что остальной мир знал, и экспортировать то, что остальной мир хотел. Это привело к быстрому росту внешней торговли, небывалому увеличению доли торговли в ВВП, а также крупным вливаниям прямых иностранных инвестиций. Использование преимущества отставания позволило Китаю стать «мировой мастерской» и достичь выдающегося роста экономики путем снижения затрат на инновации, обновление промышленности, а также социальную и экономическую трансформацию».

В-третьих, сейчас Китай является бесспорным лидером на планете по численности населения: по состоянию на конец прошлого года общая численность населения составляла 7349,472 млн. человек, из которых 1376,048 млн. человек (или 18,72%) проживало в Китае. Примечательно, что Китай смог сохранить лидирующие позиции по этому показателю даже в условиях проведения ограничивающей демографической политики («одна семья – один ребенок»), начиная с 1979 года, которая была смягчена лишь в 2015 году.

Стоит отметить, что по численности населения с Китаем может «поспорить» только Индия (1311,050 млн. человек), а все остальные страны безнадежно отстают. Так, в США – третьей по численности населения стране в мире – в 2015 году проживало 321,773 млн. человек, в Индонезии (четвертое место) – 257,563 млн. человек, в Бразилии (пятое место) – 207,847 млн. человек.

Что происходит в Китае сейчас?

Текущий год стал для Китая не совсем типичным: поквартальные данные о динамике валового внутреннего продукта страны на протяжении 9 месяцев подряд идентичны друг другу (+6,7% по сравнению с аналогичным кварталом 2015 года).

С одной стороны, наблюдаемая равномерная динамика экономики Китая в 2016 году позволяет утверждать, что с очень большой долей вероятности экономически рост по итогам года окажется в «целевом диапазоне» – от 6,5% до 7,0%, озвученном официальными властями страны еще в январе. Как минимум, до апреля-мая 2017 года опасения инвесторов относительно «торможения» Китая несколько утихнут (определенный «всплеск интереса» вызовут данные о динамике китайской экономики по итогам IV квартала 2016 года, однако вряд ли они окажутся «сюрпризом» для финансовых рынков).

С другой стороны, более детальный анализ представленной макроэкономической статистики позволяет утверждать, что этот рост в значительной степени был обусловлен двумя факторами: оживлением национального рынка недвижимости, которое в значительной степени произошло за счет «кредитной подпитки» со стороны банковского сектора, в том числе и государственных банков, начавшейся еще в 2015 году, и масштабными государственными инвестициями в инфраструктуру (с начала года в инфраструктурные проекты вложено более 160 млрд. долл.). Иными словами, без масштабной государственной поддержки темпы роста китайской экономики были бы заметно скромнее.

Что дальше?

К сожалению, дальше Китай, скорее всего, ожидает достаточно резкое замедление темпов роста. В пользу именно этого сценария развития китайской экономики свидетельствует целый ряд фактов.

Во-первых, Китай в значительно степени утратил свое важнейшее преимущество –дешевую рабочую силу, позволявшую долгое время безоговорочно выигрывать ценовую конкуренцию на мировом рынке. Очень низкая стоимость рабочей силы во многом была обусловлена постоянным притоком дешевых «рабочих рук» за счет массовой миграции китайцев «из деревни в город». По приблизительным оценкам, за последние 40 лет больше 275 млн. китайских крестьян переехали в города.

Сейчас структурное перераспределение рабочей силы между сельскохозяйственным и промышленным сектором китайской экономики практически закончено («все, кто хотел переехать, – уже переехали»). В частности, об этом явно свидетельствует китайская статистика по внутренней миграции населения, зафиксировавшая стабилизацию количества внутренних мигрантов по итогам 2015 года, т. е. приток новой дешевой рабочей силы из сельской местности практически иссяк.

Стоит учитывать и то, что несколько десятилетий бурного роста привели к тому, что в Азии появилось достаточно много стран, готовых предложить более дешевую рабочую силу при сопоставимом уровне ее квалификации (например, в Бангладеше, Вьетнаме, Индонезии, Пакистане и Таиланде рабочая сила уже сейчас значительно дешевле, чем в Китае).

По этому поводу эксперты Международного валютного фонда Митали Дас и Папа Н`Диайе в своем исследовании, опубликованном еще 3 года назад, отмечали следующее: «Быстро повышающиеся заработные платы, активность работников и периодически возникающий дефицит рабочей силы свидетельствуют о том, что Китай, экономический подъем которого зависит от предложения многочисленной рабочей силы с низкой зарплатой, вскоре вступит в период широко распространенной нехватки рабочей силы».

Во-вторых, сейчас Китай предпринимает колоссальные усилия для трансформации экономики: он пытается перейти от модели экономики, опирающейся на экспортно-ориентированное промышленное производство, к модели экономики, базирующейся на внутреннем потреблении.

По мнению Франсуа Годемана, эксперта Carnegie Endowment for International Peace, «нынешнее торможение – признак того, что Китай начал переход к новой экономической модели, в большей степени основанной на внутреннем потреблении и развитии сектора услуг». При этом он указывает, что «есть два важных фактора, которые внушают сомнения в позитивных перспективах Китая». Первый – это негативные настроения экономических игроков как внутри страны, так и за рубежом, которые мешают Китаю сделать упор на частные инвестиции и частное потребление. Второй фактор – это неопределенность государственной политики, в основе которой – отказ от глубоких структурных перемен. «В периоды предшествующих экономических реформ государство воздерживалось от либерализации, сохраняя централизованный контроль над экономикой», - резюмирует эксперт.

Действительно, построение национальной экономики, ориентированной на внутреннее потребление, – это очень продолжительный и сложный процесс, но при этом вполне возможный. Однако, в отличие от других стран, уже прошедших этот путь, Китай поставлен в очень жесткие рамки. Для сохранения прежних темпов роста экономики увеличение внутреннего потребления должно полностью компенсировать снижение экспорта, но в условиях весьма умеренных темпов роста мировой экономики в целом «синхронизировать» эти процессы практически невозможно, хотя бы в силу инерционности динамики доходов населения. Они, как правило, растут довольно медленно (грубо говоря, у Китая просто нет возможности обеспечить быстрый и стремительный рост внутреннего потребления).

В-третьих, возможности китайских властей поддерживать экономический рост за счет государственных денег далеко не безграничны, так как оборотной стороной подобного варианта обеспечения экономического роста при дефицитном бюджете является быстрое наращивание долговой нагрузки. По данным Банка международных расчетов, после мирового финансово-экономического кризиса 2008 года Китай является одним из рекордсменов по темпам роста совокупного долга: по отношению к валовому внутреннему продукту этот показатель вырос со 147% до 255%, что близко к уровню долговой нагрузки экономически развитых стран.

Пока необходимость наращивания долга воспринимается китайским руководством как «неизбежное зло», однако многое указывает на то, что уже в ближайшей перспективе Китай намерен более жестко контролировать заимствования для того, чтобы не допустить его бесконтрольного роста.

Резюмируя все сказанное выше, можно констатировать, что структурная перестройка экономики Китая, происходящая в условиях практически прекратившейся внутренней миграции и значительном увеличении долговой нагрузки, в перспективе 1-2 лет приведет к значительному замедлению темпов ее роста (ориентировочно – до 3-5% в год). То есть, реализуется сценарий «жесткой посадки» китайской экономики, которая неизбежно спровоцирует масштабную коррекцию на финансовых рынках.