Владислав Докучаев: «На рынке скоро появится маркетмейкер с узким спредом на бриллианты»

Проректор Геммологической академии Владислав Докучаев рассказал о перспективе появления в России вторичного рынка драгоценных камней и новых инвестиционных инструментов – обезличенных бриллиантовых счетов, фьючерсов и криптовалют, «привязанных» к бриллиантам.

- Три года назад Вы в этой студии говорили о том, что изделия с драгоценными камнями - идеальный защитный актив, особенно в период нестабильности на финансовых рынках. Но частных инвесторов от вложений в этот сегмент удерживает отсутствие вторичного рынка. За три года мы как-то приблизились к его появлению?

- Идеальный защитный актив – да. Но важно добавить – при правильном консультационном сопровождении. Пройдитесь по Старому Арбату, сравните цены в крупных сетевых магазинах и в несетевых, в ломбардах. Обнаружите отличия в десятки процентов. Бриллиант хорошего качества весом 1 карат в упаковке «Московского ювелирного завода» (МЮЗ) стоит 850 тысяч рублей. Это акционная цена с НДС. Это защитный актив, он сбережет деньги, но спекулятивной инвестиционной ценностью не обладает – этому мешает НДС. На следующий день этот же камень может быть принят обратно МЮЗом с дисконтом -20%. Если покупатель попытается продать его в другой точке на этой же улице, то это удастся с дисконтом -40 или -50%. Вот такая мгновенная ликвидность. Это совсем не инвестиция.

- Действительно, убыточные инвестиции никому не интересны…

- Десять лет назад МЮЗ запустил продажу отдельных камней, которые при желании можно было потом вставить в изделие (когда крупный камень попадает в изделие, то цена его обрамления исчезающе мала по сравнению с ценой самого камня). Но НДС не позволил этой инициативе московского завода стать интересной для массового инвестора, желающего защитить свои деньги. А надо сказать, что за последние три года проблема защиты средств только усилилась. То, что мы видим на рынке депозитов – это боль для инвесторов. Ставки, близкие к нулю, не позволяют не то что приумножить, но даже сохранить сбережения. Можно говорить лишь о сохранении доли сбережений. Поэтому велика заинтересованность в новых инвестиционных инструментах.

Итак, драгоценные камни и изделия с ними, традиционно считавшиеся и считающиеся во всем мире не только признаками преуспевания и предметами лакшери, но и инвестиционными активами, у нас инвестиционными активами не являются. Но даже при специфической ситуации на рынке камней можно найти ту цену, которая позволит сохранить деньги. Это возможно при грамотном консультационном сопровождении специалистов-геммологов.

- И все-таки, есть ли предпосылки к возникновению вторичного рынка драгоценных камней и ювелирных изделий с ними?

- На конференции Национальной Геммологической ассоциации 4 декабря 2019 года начали прорабатываться подходы к формированию вторичного каменно-ювелирного рынка. Это не произойдет одномоментно, необходимо время.

Где купить? Как определить качество актива? Где продать? Каким образом в этом процессе задействовать профессионального оценщика – геммолога и специализированную лабораторию? Без правильных ответов на эти вопросы сделка будет иметь непрогнозируемый набор рисков для покупателя.

В Национальной Геммологической ассоциации сформировалась инициативная группа, которая ставит перед собой цель сделать бриллианты инвестиционным активом.

- Что для этого нужно?

- Для начала нужны двойные котировки. На рынке сейчас нет ни одной двойной котировки. Какая-то компания должна взять на себя смелость первой сказать: «Бриллианты вот таких и таких характеристик мы будем продавать и покупать ежедневно». Московский ювелирный завод в свое время не стал маркетмейкером в классическом понимании этого слова из-за очень большого спреда. Так вот, маркетмейкер с узким спредом на бриллианты скоро появится. Как только будет достигнуто понимание с финансирующей стороной. Скорее всего, маркетмейкером станет проект Diamond Club Павла Баранника.

Россия – добывающая страна. «Алроса» - самый большой добытчик бриллиантов в мире. Рынок насыщен и изделиями, и камнями. Если появится маркетмейкер, клиенты к нему пойдут, потому что он выставит цену на продажу выше рынка. Сложившийся рынок сейчас очень спекулятивный, он достаточно низко оценивает камень без документального подтверждения характеристик.

Постепенно будет увеличиваться количество позиций. Вначале двойная котировка будет объявлена, например, на камни 0,3 и 0,5 карат. Потом к ним добавятся однокаратные бриллианты. Затем увеличится интервал характеристик (камни одного и того же веса, но с разными характеристиками формируют достаточно широкий ценовой интервал). Карат плохого качества может стоить 1200-1500 долларов, а хорошего – 10000 долларов. Проблема в том, что не специалист не увидит между ними разницы. Нужно сформировать цивилизованные правила купли-продажи драгоценных камней.

По нашим оценкам, объявление о выкупе камней 0,3-0,5 карат в жестких качественных рамках (для начала планируется выкупать камни хорошего качества) может сформировать предложение внутри первого месяца на уровне нескольких миллионов долларов. Такого объема активы есть на руках, и они могут быть запущены в оборот. Одна из возможных схем: инвестор продаёт камень, деньги использует, чтобы заработать, а через год оставляет прибыль себе и выкупает тот же камень обратно.

- Насколько маленький будет спред?

- По нашим подсчётам, чтобы запустить спекулятивную активность, нужно спред сделать процентов пять, не больше. Могут появиться юридические схемы, которые будут гарантировать продавцу камня, что он именно этот камень выкупит обратно, если желает. Это будет модифицированное РЕПО – продажа с обязательством обратного выкупа. То есть переформатированная кредитная сделка.

- Похоже на ломбард.

- В ломбарде ставка 56% годовых. Туда идут от безысходности. А деньги стоимостью 5% годовых будут интересны инвесторам – владельцам бриллиантов, в том числе корпоративным. Корпоративной структуре всего лишь нужен регламент, в котором будет прописана структура рисков и способы их избежать. И можно будет застраховать инвестиционную сделку.

К сожалению, у банковского сообщества пока ограниченный интерес к теме драгоценных камней. Не выработаны форматы взаимодействия. Камнями занимаются люди без финансового образования – геммологи и геологи. У них достаточно узкий поведенческий паттерн: «Добыл – продал», «купил сырьё, огранил, продал». В свою очередь, в банке профильных специалистов нет, поэтому они не дают деньги под залог камней. В то же время, банки могли бы использовать специалистов на аутсорсинге.

Банки работают с драгоценными камнями только в вынужденном варианте. Скачок курса доллара в конце 2014 года повлек за собой уход с рынка крупных ювелирных сетей, которые кредитовались в банках под залог товаров в обороте. Банкам пришлось забрать себе остатки товара. Всё это потом оказалось на торгах АСВ, и результативность их была низкой. Это демонстрирует, что банки не подошли проактивно к выбору залога.

За последние тридцать лет не раз возникали ситуации, когда сотрудники некоторых банков или по сговору, или в заблуждении неправильно оценивали драгоценные камни, не спрашивая профессионального мнения. Исходя из этого сформировалась фольклорная байка о том, что драгоценные камни – это ненадёжно, с ними работать нельзя.

Для того чтобы удостовериться в подлинности камня, существует международный и российский механизм (ГОСТированный). Есть лаборатории, российские и международные, где работают специалисты, имеющие необходимые сертификаты. Далее в игру вступает оценщик – он проводит стоимостную оценку камня, отвечая за это своей репутацией, находясь в СРО оценщиков. Банк уверен, что он берёт надёжный залог. Банк выдаёт деньги. Если спред маленький, всё будет работать.

Если спред большой, как в случае с обезличенными металлическими счетами Сбербанка, работать ничего не будет. Кстати, технологически всё готово для того, чтобы появились обезличенные бриллиантовые счета.

- Что этому препятствует?

- Препятствует отсутствие регламентного контакта. Должна появиться на рынке success story (пер. с англ. – история успеха), которая может быть использована в качестве кейса: «Вот смотрите, это работает. Вот регламент, который может быть превращён в банковский регламент». Эта тема находится на грани двух отраслевых границ: банков и каменно-ювелирного сектора. Как только появится между ними взаимодействие, всё получится.

- Какие ещё шаги предпринимаются для создания инвестиционных возможностей?

- Два года назад в Индии, на Бомбейской бирже произошло знаковое международное событие – начата торговля товарными фьючерсами на бриллианты. Хотя все ожидали этого события в России. Но главное, что бриллиант признали commodities (пер. с англ. – товары). Мифы о том, что каждый камень – это уникальный объект со своими характеристиками и т.д., сдерживали это событие. Если неподготовленный человек посмотрит на массу однокаратных бриллиантов, он не сможет отличить их один от другого. А это признак commodities – они одинаковые. И по стоимости в один интервал могут попадать. В Индии запущены три вида фьючерсов – на 0,3, 0,5 и 1 карат. Успех этого начинания показала практика. За два года обращения этих фьючей на Бомбейской бирже месячный объём торгов дорос до более чем 200 миллионов долларов. Это скромно, если сравнивать с кофе, нефтью, медью – с привычными гомогенными активами. Но для нового актива это очень хорошо. Небывалые случаи, когда волатильность внутри дня доходит до 1%. Это стабильный актив, внутри дня там только измождённые профессионалы с испорченным зрением могут что-то на камне выторговать.

- Котировки за эти два года как изменились?

- Тут самый главный показатель – стабильность котировок. Они находятся в том интервале, в котором и должны находиться с учетом того, что это уже актив биржевой – его не нужно разглядывать в лупу, взвешивать и т.д. Его можно купить и продать одной кнопкой. Например, алмазная биржа – это совсем другое. Такие биржи существуют в Антверпене, Тель-Авиве. Но это не биржи в нашем понимании, там торгуют не commodities, а уникальными объектами, которые проверяют органолептическими методами. А вот на Бомбейской бирже торгуют фьючем, основанным на бриллианте, по всем правилам обычной биржевой товарно-сырьевой торговли.

В Индии гранильные объемы намного больше, чем в России. Целый город Сурат живёт только за счёт того, что гранит для всего мира камни. И заинтересованность в появлении товарного фьючерса там была большой.

У России другая может быть заинтересованность – у нас больше всего сырья добывается. Что мешает локализовать уже готовую спецификацию на фьючерсные контракты и начать торговать бриллиантом у нас на бирже? В создании такого механизма могут быть заинтересованы, например, один из банков первой десятки и самая большая алмазодобывающая компания в мире – «Алроса». Бриллиант – это, пожалуй, последний из старых базовых активов, с которым ещё не сделали все финансовые сальто-мортале, которые сделали с золотом, серебром, редкозёмом и обычными гомогенизированными сырьевыми товарами – нефтью, медью и т.д. И маркетинговые преимущества могут здесь очень хорошо сыграть. Потому что частнику не нужно объяснять, что такое бриллиант. Ему можно долго объяснять, что такое баррель нефти, и он всё равно не поймёт, зачем ему вкладываться во фьючерс на нефть. А вот если частному инвестору сказать – «нажав кнопку, ты можешь купить себе полкарата и, если захочешь, потом получить его в натуральном виде, а если не захочешь – продать», - то это как-то более понятно и доступно.

- Так же, как и золото…

- Чем золото от бриллианта отличается с финансовой точки зрения, как товар? Принципиально отличается волатильностью. Золото при всех его плюсах настолько уже раскручено, что его пики не дают гарантии, что инвестор останется при своих деньгах. Он даже внутри года может потерять 30% своих вложений, купив золото на пике. Золото проигрывает и в натуральном выражении – оно тяжелее. Концентрация стоимости в единице объёма несоизмерима. То есть с точки зрения логистики бриллиант удобнее. Хочешь хранить деньги в слитках – нужно за это платить, и это тоже надо учитывать в себестоимости инвестиционной сделки. Транспортировка, хранение, страховка. С бриллиантом совсем другое дело. С коммодитизированным бриллиантом – вообще отсутствие такой составляющей в себестоимости. Ты себе купил поставочный фьюч, и совсем не обязательно бриллиант получать. Купил и продал.

Такой волатильности, как с золотом, здесь точно не будет некоторое количество лет, пока этот инструмент не «раскрутят». Во многом поэтому уже стартовало несколько проектов криптовалют, основанных на бриллиантах. Два года назад появились первые идеи сделать гибридный механизм из актива с малой волатильностью и блокчейн-технологий. Пока до массового тиражирования эта идея не дошла. Проекты или стали локальными (закрытыми) или слишком мелкими, чтобы претендовать на массовость. Тем не менее, это случится в ближайшем будущем. Как минимум, две российские команды сейчас над этим работают. Появится не просто coin, а stablecoin (токен с минимальной волатильностью), привязанный к бриллиантам. Можно будет в любой момент уйти в него из своей криптовалюты. Велика вероятность, что его цена будет расти именно из-за того, что он обеспечивает стабильность. Ведь на криптовалютном рынке основной риск не в том чтобы не заработать, основной риск – потерять. А переход в фиатную валюту может «съесть» весь заработок.

- Что происходит с рынком синтетических камней? Появились ли какие-то новые технологии, позволяющие делать их неотличимыми от натуральных?

- Геммологическое сообщество взволновано появлением на рынке искусственных камней хорошего качества. Раньше процесс выращивания искусственных бриллиантов был энергозатратный, наукоёмкий и достаточно дорогой. За счёт масштабирования на рынке начали появляться образцы, которые с точки зрения материаловедения ничем не уступают натуральным, а часто даже превосходят их. Потому что они состоят из того же самого вещества, имеют ту же самую кристаллическую решётку. А так как они изготавливаются в условиях, близких к идеальным, у них эта решётка лучше. Обычный потребитель, даже вооружённый простым оборудованием, не сможет их различить. С точки зрения потребительских свойств искусственные бриллианты также ничем не отличаются. При этом природный камень стоит в семь раз дороже.

- То есть добыча камня в семь раз дороже, чем выращивание?

- Цена реализации в семь раз выше. Хотя изначально искусственные камни были даже дороже, чем натуральные. А потом отработали технологию, сделали инвестиции в промышленное оборудование и научились растить образцы, которые выигрывают по сравнению с натуральными. Среди искусственных камней есть двух-трёхкаратные образцы, что несколько лет назад было просто невозможно себе представить.

- В каких странах растят искусственные бриллианты?

- В разных странах. И у нас есть проект ещё с советских времён. Но сейчас больше всего приспособились китайские производители.

Геммологи обеспокоены – они не знают, как убедить потребителя в том, что натуральные камни лучше.

- Так есть хоть какие-то отличия искусственных образцов от натуральных?

- Органолептически нет. Но в лабораториях существует оборудование, которое сможет идентифицировать искусственно выращенный камень.

Геммологи выбрали следующую линию: они считают, что натуральные камни – это другая категория объектов, они должны продаваться вместе с историей своего происхождения. Но потребитель, особенно массовый, по моему мнению, на этот маркетинг может не клюнуть. Всё-таки любой рынок ради денег существует. И бриллиантовый тоже. Поэтому сейчас наступил момент выбора маркетинговой парадигмы: что мы хотим – честно предлагать потребителю выбор или устраивать дискредитацию искусственных камней, называя их синтетикой.

Может получиться интересная связка. То, что мы говорим про инвестиции в камни, очень хорошо стыкуется с натуральностью происхождения. Потому что наличие дефектов природного происхождения с помощью современного инструментария легко идентифицировать. Специальный прибор делает отпечаток дефектов камня, и его нельзя спутать с другим. Дефекты – как номер на купюре. У синтетического камня таких дефектов нет. Появляется возможность выделить природные объекты в отдельную группу и только на них устанавливать котировки, только их брать за основу для товарных фьючерсов. И тогда будет рынок инвестиционных камней природного происхождения и рынок потребительского сегмента, условно говоря, для ношения. Они не будут пересекаться.

- И сохранится такая большая разница цен?

- Вполне возможно.

Геммологическое сообщество пытается сейчас игнорировать происходящее. Ждать, пока искусственные камни совсем упадут в цене и рассказывать всем о том, что они – синтетика, «дешёвка». Были же примеры фианита, муассанита, которые в итоге ушли в бижутерию. Но это были другие вещества. А сейчас камни выращиваются из того же вещества, что и в природе, – из углерода. Игнорировать ситуацию – значит потерять большое количество потребителей.

- А может ли случиться, что натуральные алмазы перестанут добывать из-за того, что это станет нерентабельным?

- Это произойдёт само собой, потому что технические пределы добывающей мощности не бесконечны. Другими словами, когда алмазодобытчики не смогут копать ещё глубже, камни перестанут добывать. И вот тогда, кстати, они могут начать расти в цене. Всё не так однозначно.