Банк России опасается избыточного оптимизма в экономике в 2017 году

Решение совета директоров ЦБ о фиксации ключевой ставки на уровне 10% годовых до начала 2017 года принято на довольно позитивном макроэкономическом фоне: ЦБ допускает переход к росту ВВП уже в конце 2016 года. Сразу после решения ЦБ агентство S&P сообщило об изменении с негативного на стабильный суверенного рейтинга РФ. Впрочем, в заявлении по ставке Банк России и его глава Эльвира Набиуллина открыто отмечают риск "избыточного оптимизма" в расчете на будущий рост, страховкой от него является решение о замораживании ключевой ставки на три месяца. Несмотря на все улучшения, ЦБ пока не видит уверенного выбора новой посткризисной модели роста. Рост в 1-2% ВВП в год в 2017-2018 годах будет восстановительным, тем не менее нюансы этого процесса для ЦБ крайне важны — Банк России видит возможность (особенно при благоприятной конъюнктуре сырьевых доходов) быстрого падения нормы сбережений и роста внутреннего спроса за счет роста доходов и кредитования конечного потребления.

Банковский кредит физлицам совокупно не должен расти быстрее, чем доходы домохозяйств, заявила глава ЦБ Эльвира Набиуллина, и это чрезвычайно жесткое заявление. Уже в июле--августе кредитование физлиц рассматривалось банковским сектором как основной фактор роста на 2016-2017 годы. Заявление главы ЦБ, по сути, означает, что регулятор будет вынужден, исходя из своих представлений о параметрах будущей кредитной экспансии, ограничивать банки в этом секторе. Пока ЦБ считает норму сбережений населения достаточно высокой, и ее сохранение "на фоне положительных реальных ставок по депозитам будет сдерживать рост потребительского спроса. Расходы на конечное потребление домашних хозяйств, как ожидается, вырастут в 2017 году на 0,3-0,7% с выходом на темп роста 2,4-3,5% в 2018-2019 годах",— говорится в обзоре ЦБ. В 2018-2019 годах "усиливается риск формирования избыточного оптимизма субъектов экономики, снижающего готовность к структурным преобразованиям. Банк России будет оценивать ситуацию на предмет признаков перегрева на товарных и кредитных рынках для предупреждения рисков ускорения инфляции, чрезмерного роста долговой нагрузки и дестабилизации финансовых рынков",— предупреждает регулятор.

Значительная часть опасений посвящена именно ситуации с конечным потреблением — дело в том, что основной неопределенностью на 2017 год для ЦБ остается будущая бюджетная политика, в том числе динамика расходов бюджета на зарплаты в госсекторе. Напомним, до внесения в Госдуму в октябре 2016 года проекта федерального бюджета вопрос о том, будут ли накануне выборов президента в 2018 году расти госрасходы на эти цели (то есть вернется ли госсектор к индексации замороженных ранее зарплат и иных выплат), не может считаться окончательно решенным.

В Белом доме по этому поводу есть вполне видимые разногласия: финансово-экономический блок настаивает на продолжении жесткой политики в отношении выплат, социальный — на относительном увеличении соцрасходов. При этом вице-премьер Ольга Голодец вполне открыто выступала летом 2016 года на стороне стимулирования внутреннего спроса за счет соцрасходов. Других открытых сторонников этой модели в Белом доме нет, но в скрытой форме полемика лагерей сторонников и противников "количественного смягчения" в экономике РФ ведется, и ее результаты станут известны во второй половине сентября.

Аргументы ЦБ против "количественного смягчения" и программы роста соцрасходов под флагом вложений в человеческий капитал традиционны. Это, помимо дестабилизации финансовой ситуации и проблем с инфляцией, высокая вероятность проблем с платежным балансом, особенно в случае роста цен на энергоносители. Так, в обзоре ДКП повышен прогноз товарного импорта уже на 2016-й и на 2017-2019 годы — фактически речь идет о том, что рост спроса при укреплении рубля обеспечит импорт, а не российское производство.

Отметим, сам по себе "оптимистический" сценарий роста цен на энергоносители не кажется ЦБ чем-то фантастическим. В обзоре открыто обсуждается для этого случая возобновление закупок валюты для пополнения резервов с 2018 года. При этом негативный сценарий ($25 за баррель) больших рисков для экономики не несет: ЦБ полагает, что подстройка платежного баланса под текущие условия уже произошла и новое падение цен на нефть лишь заставит ЦБ осуществлять валютные интервенции и поддерживать выплаты по внешнему долгу через валютное кредитование банков. В стандартном же сценарии зарплатное головокружение от успехов, подкрепленное кредитами на конечное потребление, по сути, главная угроза, рассматриваемая ЦБ.