Петр Татарников: «Я верю, что в России может быть лучшее регулирование форекса»

Пётр Татарников, председатель Финансовой Комиссии, в интервью порталу Finversia.ru рассказал о том, как подходить к регулированию кредитного плеча на рынке форекс, о том, что Банк России проводит понятную и последовательную политику, о том, что наши граждане далеко не такие безграмотные, как принято считать и о том, как медиация помогает сделать рынок лучше даже без регулятора.

-У российского форекса хорошие новости - в Банке России объявили, что расширяют линейку доступных инструментов, а также что будет снижено кредитное плечо до 1:30.

- Да, хорошие новости! Но пока ещё только пообещали. Я сразу же увидел в комментариях к постам на Facebook множество критики от трейдеров по поводу этой новости. Но скажу откровенно: Банк России исповедует совершенно правильную политику. Они добавляют инструменты, но осознанно, не обращая внимания на тех, кто торопит. С заботой о клиенте. Мне политика нашего регулятора понятна, она идёт в русле с глобальным трендом регулирования рынка. Думаю, что в итоге будет принят разумный компромисс. Нет ничего плохого в том, чтобы ограничить плечо для отдельных инструментов. Это могут быть высоковолатильные инструменты или низколиквидные. С точки зрения трейдера по таким бумагам неразумно использовать большое плечо. Если будет избран такой подход, то считаю, что это станет абсолютно правильной мерой. Будем ждать официальных комментариев, предложений.

Все материалы Finversia-TV

- ЦБ слышит трейдеров?

- Конечно, слышит. Я с удовольствием приму участие в обсуждении, у меня есть видение, какие инструменты требуют большого кредитного плеча, а для каких достаточно небольшого.

- Нам всем бы хотелось, чтобы этот рынок заработал, я имею ввиду легальный форекс. На нём сегодня восемь компаний. К сожалению, очень мало клиентов, клиенты уходят в оффшоры. Но очередной шаг сделан.

- Большой шаг сделан.

- А что с упрощённой идентификацией? Без неё этот рынок будет расти?

- Удалённая идентификация необходима там, где нет офисов форекс-компаний, не во всех российских городах и селах такие офисы есть. Да, в иностранных юрисдикциях можно открывать счета дистанционно – в тех же Штатах или в Великобритании, например. Там можно предоставить копии электронных документов по электронной почте или через специальную клиентскую зону на сайте. Это основа создания не только локального рынка, но и международного. Давайте вспомним опыт Национального банка Беларуси, у них можно открывать счета удалённо. Очевидно, что часть наших граждан работают сегодня с белорусскими форекс-брокерами. В российском ЦБ готовы обсуждать удалённую идентификацию, но понятно же, что не всё сразу. Бизнес всегда требует, а регулятор взвешивает риски.

- Я вспомнил слова Анатолия Аксакова, когда его спросили, почему в законе прописана страховка банковских счетов для юридических лиц всего на 1,4 млн рублей? Он ответил, что 5 млн бы не дали прописать, но сделан первый шаг, остальные шаги будет делать легче.

- Абсолютно. Я понимаю, что есть логика в действиях ЦБ. В США, кстати, недавно тоже ограничили плечи. В некоторых странах форекс-дилеров обязывают рассчитывать рисковый капитал. Таким образом, вопрос собственной капитализации вынуждает дилера регулировать плечи, например. Подходов много. Волатильность инструментов на форексе невелика, как минимум, в два раза ниже, чем на фондовом рынке, например.

- Ниже, чем?

- Ниже, чем на том же рынке фьючерсов. У меня есть видение, как это сделать, я обязательно подниму эту тему на заседании комитета Ассоциации форекс-дилеров.

- Финансовый рынок в России молодой, нельзя сказать, что граждане у нас шибко финансово грамотны. Понятно, что Банк России исходит из этой особенности.

- На самом деле этой касается не только Банка России, это касается любого регулятора. Когда мы говорим о заботе о клиенте, мы начинаем фокусироваться вокруг самого необразованного клиента. Разрабатывая меры для его спасения, мы невольно натягиваем правила на всех без исключения – даже на очень грамотных, подготовленных. Я точно могу сказать, что в России о валютных курсах куда больше люди осведомлены, чем во многих других странах. Когда я развивал свою форекс-компанию в США, мы сталкивались с непониманием, а зачем покупать, например, японскую йену? Когда у тебя национальная мировая валюта? Нет понятия обменных курсов, а россияне в курсе. Это заблуждение, что в России публика безграмотна. И кстати люди грамотны в странах бывшего СССР.

- Из-за тяжелого прошлого. Мы вынуждены быть финансового грамотными, это вопрос выживания.

- Не будем про тяжёлое. Просто прошлое. Очевидно, что российских трейдеров много, множество предпринимателей в мире с российскими корнями, много из них финансистов. Во многих иностранных компаниях, где мне удавалось бывать, весь IT- сектор русскоговорящий. Это же правда?

- Правда.

- Проблема в том, что трейдеры часто реагируют негативно от неправильных ожиданий или оттого, что ему неправильно продали инструмент. Например, убедили, что он безрисковый. Я говорю о подходе. Уже на этапе продажи продукта нужно предлагать образование для трейдера. Да, большинство людей не имеет такого опыта, как хотелось бы регулятору. Но так везде.

- Вы же хорошо знакомы с регулированием рынка форекс в различных иностранных юрисдикциях. Меняется ли в России ситуация с финансовой грамотностью? Применительно к форексу? Есть там брошюры, встречи образовательные. А реально?

- Конечно, меняется. Наши граждане вовлечены в торговлю на форексе десятки лет, а есть страны, где эта услуга недоступна.

- Интересно! Например?

- Возьмём страны Юго-Восточной Азии. Или страны Балканского региона. Мне доводилось встречаться с представителями регуляторов, которые очень мало знают о рынке форекс. И это нормально.

Как только регулятор начинает закручивать гайки, потребитель сразу же уходит в тень. Самая лучшая борьба с нелегальным форексом – это выгодные предложения от локальных компаний.

- У нас восемь компаний. Когда всё заработает, закрутится, их сколько станет? 200?

- Давайте возьмём, условно, компанию из Великобритании, у которой множество клиентов по всему миру. И доля на российском рынке у неё, например, 2%. Такой компании вряд ли интересно будет заходить на наш рынок. Но компаний будет гораздо больше восьми, уверен. Трудно сказать, сколько. 20 точно будет.

- А вы ждёте прихода мейджоров сюда?

- Да, многие иностранные брокеры постоянно заказывают нам анализ того, что происходит на российском рынке, консультируются. Несмотря на то, что у них вообще нет доли рынка в России. Есть ряд глобальных компаний, которые работают только на регулируемом рынке и только в строгом соответствии с законодательством. И как только они видят, что в какой-то стране форекс сделали регулируемым, прозрачным и легальным, им становится сразу интересно. Потому что понятно, как конкурировать, какие преимущества, какие риски. Мы можем не представлять, как всё изменится. Мы можем получить через какое-то время огромный интерес со стороны японских или китайских компаний, например. Потому что ёмкость рынка в России большая.

Петр Татарников, председатель совета директоров Финансовой Комиссии
Фото: Альберт Тахавиев, Finversia.ru

- Мне бы хотелось, чтобы тут было больше российских компаний.

- А как насчёт здоровой конкуренции?

- Да, согласен, верно, пусть будет конкуренция. Расскажите о результатах медиации. Возникает ли больше конфликтов с приближением кризиса? Очевидно, что сейчас на рынках какой-то поздний этап бычьего рынка.

- У нас колоссальный рост участников. Мы создали хороший эффективный механизм разбора конфликтных ситуаций в Финансовой Комиссии. К нам вступает, как минимум, одна компания в месяц. Что касается количества претензий, то прошлый год был рекордный. Мы рассмотрели 736 претензий на сумму больше $5 млн. В 2013 году, когда начинали, было порядка 30 претензий. Медиация необходима рынку. Нам удаётся отфильтровывать тех, кто не соответствует определённым критериям, стандартам, я бы сказал. Создаётся профессиональная ассоциация, куда брокеры приходят добровольно, показав тем самым клиенту, что они готовы открыто решать споры и готовы положиться на профессионалов в этом вопросе.

- Некое СРО такое.

- Мы не регулятор, конечно, не можем предъявлять требования. Мы же рассматриваем претензии не на основе документов, которые подписали брокер и клиент.

- А по справедливости?

- Например, скорость исполнения ордера. От этого ведь иногда зависит прибыль или убыток. Разбирая такие конфликтные ситуации, мы, тем самым, поднимаем средний стандарт качества на этом рынке. Приведу недавний кейс. Клиент подал жалобу на неточное соответствие цен, когда проводил сделку. Вопрос не в том, что брокер не так сделал, а в том, какого партнёра использует брокер как поставщика данных или ликвидности. По итогам разбора этой конфликтной истории мы изменили немного отношение брокера. Он задумался, наверняка поменял поставщика. Стандарты повысились, да, получается, что мы волей-неволей внедряем какие-то инструменты саморегулирования.

- Пётр, я абсолютно спокоен за брокеров - судя по вашей работе. А вот за инвесторов не очень. Чтобы вы посоветовали начинающему инвестору? Последний раз вы говорили, кажется, про терпение и...?

- Терпение и знания. Потому что нужно готовиться к тому, что знания придётся подтверждать. И вот, кстати. В России нет централизованного сбора информации о том, чего хотят инвесторы, мнения клиентов. Форумы, комментарии есть, а вот централизованного сбора этих данных нет. А регулятору нужна эта информация. Вот в США, когда National Futures Association предлагала снизить плечо до 1:50, они открыли специальную линию, где принимали мнения клиентов.

- США – страна статистики.

- Но подход же можно взять на вооружение?

- Конечно, хорошая идея для стартапа.

- Я искренне желаю, чтобы в России было лучшее регулирование рынка форекс. И я верю в это. У Кипра получилось и у нас есть все шансы.