Суд по делу "Транснефти" может ударить по всей банковской системе РФ

В среду, 23 августа, Девятый арбитражный апелляционный суд рассмотрит жалобу Сбербанка на решение арбитражного суда Москвы в пользу "Транснефти" по сделке с производными финансовыми инструментами на 66,5 млрд рублей. Сделка произошла в 2014 году перед девальвацией рубля, и московский арбитраж в июне признал ее недействительной, обязав стороны вернуть все полученное обратно.

Предыстория вопроса такова. Сделка с привлечением производных финансовых инструментов проходила в конце 2013 года, когда доллар стоил чуть более 30 рублей, и была выгодна как "Транснефти", так и Сбербанку. Оба могли заработать – получив либо премию от сделки, либо производный финансовый инструмент, которым можно распоряжаться по собственному усмотрению. 

Однако подобные финансовые операции, как правило, длятся в течение определенного времени, и валютные курсы могут существенно меняться. Именно это и произошло в конце 2014 года, когда рубль буквально за считанные дни рухнул более чем вдвое. "Транснефть" понесла убытки и обратилась в суд, апеллируя к тому, что не могла адекватно оценить сделку, поскольку работа с производными инструментами – не ее профиль.

При этом судебные разбирательства начались лишь осенью 2016 года – до этого "Транснефть" ничего не предпринимала. Между тем, срок давности по таким сделкам лишь год, и юристам истца пришлось долго доказывать, что Сбербанк ввел его в заблуждение для получения сверхприбыли, поэтому сделку следует признать ничтожной.

Сбербанк в этом споре придерживается однозначной позиции – решение суда в пользу "Транснефти" может негативно повлиять на рынок производных инструментов. Это мнение разделяют и участники финансового рынка, включая Центробанк. Согласно оценке регулятора, "складывающаяся судебная практика создает неприемлемые юридические риски". 

Аналогичного мнения придерживаются и эксперты, которые отмечают, что любой игрок на финансовом рынке по умолчанию должен просчитывать все риски, в том числе, валютные. Причем речь идет о крупной компании, в штате которой по умолчанию должны быть специалисты, чья профессия – заниматься оценкой подобных рисков. Это не простые граждане, рублевые сбережения которых обесценились буквально в одночасье, и не заложники валютной ипотеки, вынужденные платить по кредиту в 2-3 раза больше, чем в момент заключения договора.

"Грамотная оценка потенциальных рисков является основой работы с деривативами. Рынок ценных бумаг функционирует на едином принципе соотнесения возможных потерь и ожидаемой прибыли. При этом подразумевается, что как в случае получения спекулятивной прибыли, так и при хеджировании ценового и валютного риска во времени риски несёт хеджирующая компания", - рассуждает заместитель председателя СФ Евгений Бушмин. 

По его словам, в случае с "Транснефтью" очевидно, у Сбербанка не было злого умысла при проведении сделки. Рост курса доллара повлиял на все заключенные до 2014 года договора. Пострадали и валютные  ипотечники, и компании, работающие с внешним рынком. Пересмотр кейса "Транснефти" может стать первым шагом к принятию аналогичных решений как минимум по всем похожим сделкам с производными финансовыми инструментами. Таким образом, на кону не просто частный случай, а прецедент, который может повлиять на развитие финансового рынка, делает вывод эксперт. 

Сложившаяся проблема заставляет задуматься над дополнительными правовыми механизмами защиты определённых юридических лиц при работе с деривативами, но это задача на перспективу. К сожалению, задним числом исправить ситуацию не представляется возможным, добавил Бушмин. 

Таким образом, остается лишь надеяться на принятие судом взвешенного решения, которое не поставит под угрозу финансовый и банковский рынки и не вызовет у их участников сомнений в целесообразности работы с производными инструментами. По оценке вице-президента Сбербанка Андрея Шеметова, возможные убытки банков из-за прецедента составят 0,6-1 триллион рублей. Это примерно одна десятая часть капитала всей банковской системы РФ.