Александр Хуруджи: «Следователь вам не друг и не брат»

Александр Хуруджи, федеральный секретарь «Партии Роста», рассказал порталу Finversia.ru о том, почему в стране растёт число арестованных и осужденных по «экономическим» статьям, о планах по созданию «Единого залогового фонда» и поделился «вредными советами» о том, как быстрее всего оказаться в СИЗО.

- Александр, один из лозунгов вашей партии звучит как «Хватит кошмарить бизнес!». Если «навести резкость» именно на финансовый рынок, то кто и как сегодня его «кошмарит»?

- Знаете, о чем я сейчас задумался? Пытаюсь вспомнить, а кто не «кошмарит»… Одни считают, что банков слишком много, другие в очередной раз пытаются защитить вкладчиков, третьи пытаются всеми силами не допустить, чтобы вкладчики стали «профессиональными».

Но если говорить серьезно, то, конечно, предпринимателям в финансовой сфере сегодня «достаётся» по полной программе. Наверное, это позиция, в том числе, и лиц, которые хотят проявить себя в задаче сохранения банков. Между делом при этом можно, например, свести счёты с конкурентами. Достаточно найти самую небольшую проблему в банке, и дальше этот финансовый институт вдруг попадает под различные проверки, под отзыв лицензии.

У большинства российских банков не всё обстоит гладко. Например, они не всегда имеют возможность досконально изучить подноготную своих клиентов (в первую очередь, кредитных). Вот и выясняется, что сегодня оснований для того, чтобы «зацепить» любую финансовую структуру как никогда много.

Все материалы Finversia-TV

- Руководитель партии, Борис Титов, на днях должен был представлять президенту страны свою экономическую программу. В ней как-то отражены эти проблемы?

- Наша партия, действительно, выступает за снижение количества барьеров для бизнеса, за снижение ставок. Мы рады, что программа, которую представлял Борис Юрьевич, понравилась президенту. Одновременно свою программу представлял и Алексей Кудрин. В ближайшее время должна быть рассмотрена объединенная программа Кудрина-Титова, как некий комплексный документ. По банкам и финансовому сектору там присутствует отдельный блок, но сейчас мы с вами обсуждаем именно проблему того, как «кошмарят» бизнес…

- Хорошо, тогда продолжим о предпринимателях, находящихся в заключении (или под арестом) по экономическим преступлениям. В этом году вами была запущена акция «Стоп арест», направленная на облегчение их участи. Хотелось бы услышать о том, как эта акция проходит?

- Существует понятие арест, который может быть и домашним. Кстати, многие услышав про домашний арест, не считают его серьезной мерой. Это не так. Такая мера пресечения не позволяет человеку работать, порой – полноценно получать медицинскую помощь, потому что любая ошибка может привести тебя в СИЗО. Причём, эта ошибка может быть вызвана сбоем техники – специальные браслеты часто «глючат». У нас был случай, когда этот прибор показал, что человек ночью (!) зачем-то поехал в суд, а через 40 секунд снова оказался по своему месту жительства. Тем не менее, это уже является основанием для того, чтобы изменить меру пресечения.

Что касается проекта «Стоп арест», то он был запущен еще в 2015 году. Это проект помог лично мне, когда я оказался под следствием. После моего освобождения я решил его реанимировать, расширив его рамки. Борис Юрьевич меня поддержал в этом начинании. Мы автоматизировали процесс приёма заявок. Не дай бог, задержали человека – достаточно нажать одну кнопку и через 40 секунд все об этом знают. Там же можно выкладывать всю информацию по делу, можете найти себе адвоката…

- А нет идеи реализовать этот проект в виде мобильного приложения?

- Как раз сейчас эту идею реализуем. Пока – в рамках проекта «Набат». Это, скажем так, первая часть «Стоп ареста» – всё то, что касается поверок, выемок документов и тому подобного. Первый звонок по «Набату» бесплатный – своеобразная «скорая помощь» для предпринимателей.

- Много скачиваний этого приложения?

- Не слишком. Но пока это пилотный проект, который реализуется только на территории Ростовской области. В Москве его применили только в части оценки ситуации по реновации. Выяснилось, что под снос попадают здания, в которых тысячи предпринимателей арендуют помещения (или являются собственниками). Для того, чтобы контролировать ситуацию с защитой их прав, в «Набате» сделали отдельное приложение для мониторинга подобных проблем.

- Возвращаясь к «Стоп аресту», вы можете поделиться какими-то конкретным кейсами, применительно к банкирам?

- Самая тяжелая ситуация у нас сейчас по 210 статье Уголовного кодекса РФ «Организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней)». Изначально она была введена в законодательство для того, чтобы бороться с оргпреступностью. Удивительно, что в сегодняшней практике она применяется в отношении банкиров. В любом банке есть главный бухгалтер, кассир и начальник службы безопасности. В глазах правоохранительных органов, кассир – это держатель «общака», начальник службы безопасности – обеспечение силового прикрытия и так далее. В итоге сегодня в СИЗО находятся женщины-бухгалтеры, которые оказались в составе «организованного преступного сообщества». Чтобы сломить владельцев банков, руководителей – основных фигурантов – возбуждается дело по статье 210 УК РФ, чтобы кто-то сломался, разговорился, чтобы упростить доказательную базу, процесс доказательства вины. На мой взгляд, правоохранители пользуются этим инструментом не всегда корректно.

Есть и другие ситуации. Представители финансовой сферы у нас сами далеко не ангелы. Вы знаете о громких случаях, которые широко освещались в СМИ. Но пугает, что «под шумок», вместе с реальными организаторами этого «бизнеса» (например, «обнального») были задержаны и рядовые сотрудники, которые могли быть и не посвящены в планы своего руководства. При этом та же 210 статья, например, подразумевает до 20 лет лишения свободы.

Человек находится в СИЗО, в тяжелых условиях содержания, но за год или даже полтора к нему не приходят правоохранители, следственные мероприятия в отношении него не проводятся. Поэтому Борис Юрьевич выступил с предложением, чтобы срок нахождения под арестом не продлевался в случае, если следственные действия не совершаются в течение определенного периода.

- Выход под залог практикуется?

- С залогами тоже не очень просто. Мы готовимся создать специальный «Единый залоговый фонд» и в этом нам необходима будет помощь банкиров. Борис Юрьевич, надеюсь, в билайшее время начнет переговоры со Сбербанком, но хотим подключить и остальные кредитные институты. Суть фонда проста: когда предпринимателя арестовывают, начинают «кошмарить», он к этому моменту, выражаясь на сленге, уже «обезжирен» - нет денег. Возникает проблема в сборе средств, потому что многие его знакомые, которые могли бы помочь, просто опасаются вносить за него залог. Фонд будет помогать аккумулировать средства, готовить необходимые документы и выступать поручителем (в случае внесения залога из самого фонда).

- В упомянутом вами случае правоохранительные органы, всё-таки пытаются расследовать конкретные финансовые преступления, пусть и не всегда правомерными методами. А как часто, по вашим оценкам, подобные статьи используются только для того, чтобы именно «кошмарить» бизнес?

- Мы получаем данные как по людям, которых только подвергли аресту, так и по уже осужденным, отбывающим наказание в местах заключения. Собираем статистику по таким, например, вопросам, как сумма налогов, которые эти люди заплатили или сколько у них детей, для того, чтобы комплексно посмотреть на экономическую и демографическую составляющую.

Ведь сейчас в стране идёт битва за доли процента ВВП. Когда мы понимаем, что под стражей находятся десятки тысяч предпринимателей, то меня, как эксперта, возмущает несоразмерность наказания самому преступлению.

Недавно был случай: человеку предъявляют обвинение в том, что он неправомерно получил лицензию на добычу горной породы. Цена вопроса – 30 млн рублей. Арестовывают всё предприятие (оценивающееся в 1,5 млрд рублей), которое полтора года не ведет никакой деятельности. Уже местная налоговая пишет письма, чтобы ускорить процесс следствия, указывая, что предприятие ежегодно приносило в казну 300 млн рублей налогов.

Необходимо думать о соразмерности ответственности. И о механизмах возмещения ущерба. Взять недавнюю ситуацию с Берни Экклстоуном – владельцем Формулы 1, который, проиграв в судах, пошёл на сделку со следствием, выплатив компенсацию в 2 млрд долларов, которые пошли в бюджет Великобритании – не самой бедной страны. Возникает вопрос, почему у нас для этого нет ни технической, ни юридической возможности. Мы что, просто крови хотим, хотим детей оставить без родителей?

- Нынешняя ситуация – это пресловутые эксцессы исполнителей или, всё же, недостаток нормативно-правовой базы?

- Я не верю в эксцесс исполнителей в данном случае. Ситуация с чрезмерным преднамеренным давлением на бизнес происходит при попустительстве властей и, прежде всего, объясняется наличием заказа на подобные «акции» со стороны самих предпринимателей. То есть, сами бизнесмены обращаются в правоохранительные органы для того, чтобы «заказать» конкурента. Иногда это возвращается бумерангом.

Свою роль играет и передел сфер влияния, но самая распространённая ситуация связана с высокой долей государства в экономике.

- Поясните?

- Все наши, так называемые, тендеры и аукционы должны быть абсолютно честными и прозрачными. В противном случае возникает коррупционная составляющая, которая приводит к тому, что компании-участники, которые обязаны потом «занести» за свой выигрыш, становятся пользователями различных теневых услуг («обнал», уход от налогов, легализация средств и так далее). Вплоть до неисполнения контрактов.

Кроме того, есть передел сфер влияния в самих госкомпаниях, а также на региональном уровне: когда со сменой того или иного губернатора или мэра, происходит изменение в окружении «особо приближённого» бизнеса. Полностью меняется экономическая конъюнктура региона.

- И вы видите, что смена власти в регионах сопровождается началом активизации правоохранительных органов в отношении бизнеса этого региона?

- Да. Причем, это происходит и в случае смены руководства в госкомпаниях. Возьмите, к примеру какой-нибудь космодром, где после смены руководства тут же инициируются проверки соответствующими органами. Или тот же «Олимпстрой». Лично видел людей, которые сидят по этому делу (экономические преступления, неисполнение контрактов) уже больше четырех лет, хотя, как мы прекрасно понимаем, на момент вынесения решения не было и быть не могло никаких потерпевших.

- Безрадостную ситуацию вы обрисовали. Хоть, как говорится, от сумы и от тюрьмы не зарекайся, можете, исходя из своего личного опыта, дать несколько практических советов, как избежать такой меры, как арест?

- Мне проще дать «вредные советы» о том, как побыстрее оказаться в СИЗО. Первое: когда начинается любое уголовное «приключение», от которого никто не застрахован, хочется решить проблему быстро, раз и навсегда. Чем проще решение – тем лучше. Начинается поиск специальных людей – «решал», простите за сленг. Кто такие эти «мошенники на доверии»? Как правило, это выходцы из силовых структур или адвокаты, люди, которые давно с вами общаются, бывают в гостях, знакомы с семьёй. Определить их можно по одному простому принципу: несоответствие занимаемой ими должности их доходам. А они очень любят атрибуты дорогой жизни и пафос. Как правило, у них реально имеются контакты в силовых ведомствах, вот только используются они для того, чтобы выяснить вашу ситуацию, узнать, что конкретно происходит по делу. Обладая этой информацией, они начинают «раздувать из мухи слона», предупреждая о тяжелом наказании, после чего заявляют, что вопрос можно решить. За определенную сумму, разумеется.

К сожалению, большинство бизнесменов, банкиров живут по принципу решения проблем именно за счёт денег – «отдал и свободен». И в последние годы по этой статье - №290 «Дача взятки» - становится всё больше осуждённых. То есть, если раньше против вас, может быть, и не было никакого дела, то после «помощи» этого «решалы», вы вполне можете попасться на даче взятки. После этого вам уже никакой институт омбудсмена не поможет – это уже не экономическое преступление. А статья эта, что называется, «президентская» - там очень серьёзные сроки предусмотрены. И доказать невиновность крайне сложно.

- То есть, сразу надо идти на сотрудничество со следствием?

- Это, как раз, вторая ошибка. Попытка установить нормальный человеческий контакт со следователем. Следователь вам не друг и не брат. Первое, что вы должны сделать – это определить, кому вы доверяете, кто вас будет защищать и как сохранить документальные подтверждения вашей невиновности. Всё общение со следователем должно быть формализовано. Не грубить, но и не дружить. Чем меньше информации вы будете выдавать, тем меньше вероятность, что это будет использовано против вас.

Поэтому второй «вредный совет»: пойти на сотрудничество со следствием в надежде получить меньше. Правоохранители не всегда могут гарантировать и исполнить даже то, что обещают. Во-вторых, вы никогда не можете знать, что цель – именно вы. Может быть, вы просто инструмент.

- Это вполне может быть…

- Вот именно. Третий «совет» - это попытки получить второе гражданство, купить недвижимость где-нибудь в тёплых краях (не в России), одним словом, создать «запасной аэродром». Этим вы создаёте обоснование для ареста себя любимого. Представьте себе картинку в СМИ: некий банкир, который «увёл» деньги вкладчиков, имеет виллу в Монако, яхту, личный самолёт и два паспорта. Как нам защищать такого человека? Пусть даже он приобрел эту недвижимость и самолёт десять лет назад, а у банка отозвали лицензию потому что ему не вернули крупный кредит, а вовсе не из-за мошеннических схем.

Поэтому в отношении предметов роскоши, красивой жизни, мой совет – если вы уже понимаете, что «попали», предпринимайте все действия для их реализации и погашения обязательств перед теми же вкладчиками. Эти шаги хоть как-то могут повлиять на итоговое решение о мере пресечения, поскольку в УПК содержится фраза о том, что и следователь, и судья, при принятии решения «руководствуются законом и внутренним убеждением». Закон мы прочитать можем, а вот что такое «внутреннее убеждение» достоверно не знает никто. Но скромность даёт шанс.

- Основываясь на личном – не самом приятном – опыте, сколько времени у вас заняло доказательство невиновности?

- Несколько лет. Но мы добились оправдательного приговора, несмотря на все советы «бежать из России». Да, непросто было принять то решение, которое я принял. На короткой дистанции я проиграл – моё предприятие по-прежнему захвачено. Но теперь я имею право на реабилитацию и постараюсь доказать, что в нашей стране можно вернуть не только честное имя, но и бизнес.