Алексей Бачеров: «Мы разрешаем людям голосовать, но запрещаем покупать фьючерсы»

Алексей Бачеров, управляющий партнёр Инвестиционного партнёрства ABTRUST, в интервью порталу Finversia.ru, рассказал, почему закон о финансовых советниках не помогает увеличить армию инвесторов в стране, а наоборот, мешает; почему этот закон никак не скажется на работе действующих советников и сколько нужно заработать на советах, чтобы оплатить членство в СРО НАУФОР.

– Алексей, давайте поговорим по следам конференции НАУФОР по финансовым советникам, на которой мы с вами оба были. У меня сложилось тягостное впечатление от этого мероприятия. С одной стороны, есть регулятор, клиенты, финансовые советники и даже СРО, с другой стороны – рынка-то нет.

– Это одна из глобальных проблем в России. Почему-то считается, что создание очередного регулирования, очередного закона, автоматически создаст рынок: выпустили закон – рынок начал расти. Но ведь это не так! К слову, у нас есть очень неплохие законы, особенно в части инвестиционных фондов, а нередко и лучше, чем даже в зарубежных юрисдикциях – с хорошей защитой прав инвесторов, например. Но всё чаще наш регулятор идёт в направлении «ограничить и запретить». Вместо того, чтобы создавать прецеденты и наказывать провинившихся, регулятор пишет закон, в котором всем поголовно – и провинившимся, и добросовестным – запрещают определённые вещи. С инвестиционными советниками такая же история.

Все материалы Finversia-TV

– Нынешнее регулирование не отпугнёт ли клиентов от финансовых советников, а финансовых советников – от легализации?

– Моё мнение: на рынке этот закон вообще никак не скажется. Попробую встать на сторону клиентов, которых пытается защитить ЦБ. Помните, на конференции выступала Лариса Селютина из Банка России? Она говорила про разницу между «сейлзами» (продажниками) и финансовыми советниками. Человек приходит к продажнику, который направляет его к советнику; советник в свою очередь советует пойти и купить инструмент у продажника. Только сразу возникает ряд вопросов: в чём тут заключается регулирование, чем в данной ситуации может помочь закон, какими компетенциями должен обладать советник, и кто вообще может быть инвестиционным советником? Я могу придумать несколько способов, как сделать из клиента квалифицированного инвестора. Например, с помощью робота, который за небольшой промежуток времени заключит сделок на шесть миллионов рублей. Но сделают ли заключённые машиной сделки человека квалифицированным инвестором? С другой стороны, исходя из текущего положения дел, человек, создавший робота, уже является квалифицированным инвестором. Было бы правильным ввести квалификационные экзамены для получения статуса инвестиционного советника, но других дополнительных условий не нужно. Насколько сильно принимаемые законы влияют на инвестиционные решения? Сформулирую ещё проще: оказывает ли влияние нынешний закон о советниках на моё решение, вкладывать ли деньги в «Норильский никель» или нет? На мой взгляд, эти вещи совсем не связанны.

– Лариса Селютина говорила о следующем: продажники не должны ничего советовать. Про мисселинг она говорила. Наверное, продажник, в массе своей, обладает куда меньшими знаниями о рынке, чем финансовый консультант. И поэтому регулятор хочет, чтобы одни ребята не советовали, а другие – не продавали.

– Да уж! Какая идеальная картинка получается! Но в реальной жизни всё иначе. А с чем мы боремся? Давайте, что называется, плясать от печки. Мы боремся с тем, чтобы на рынке не было людей, которые занимаются профанацией. Например, менеджер, который продаёт ИСЖ своей компании, он продажник или советник? Очевидно, что продажник. Комиссия, которая включена в стоимость этого продукта, довольно большая, и продажнику выгодно продать именно его. Но на моём опыте часто бывало такое, что простые банальные инвестиции давали куда лучший результат, чем все эти структурные продукты, назовём их так.

Мы должны бороться с недобросовестной практикой и тут ЦБ совершенно правильно делает, когда хочет провести закон, который бы обязывал раскрывать всю информацию о продукте, как было с кредитными договорами, помните?

– Но ведь для этого не нужен закон о советниках…

– Совершенно верно. Не нужно писать новый закон – достаточно принять несколько нормативных документов, которые бы определяли правила взаимоотношений между клиентами и продажниками, советниками, обязывали бы их раскрывать всю информацию о продукте. После того, как в договорах стали писать полную стоимость кредита, люди стали грамотнее, помните?

А теперь зададим вопрос, а откуда вообще взялись эти финансовые советники? В США и Европе, например, финансовые советники выросли из налоговых консультантов. А у нас они пытаются зайти с инвестиционной стороны. Регулятор почему-то забывает, что, когда конкуренция процветает, те, кто оказывает хорошие услуги, вырываются вперёд. И зачем тут нужно регулирование? Да, нечистоплотный игрок на какое-то время может выйти вперёд, но он всё равно споткнётся. Против рынка нельзя играть постоянно. Остаются лишь профессионалы.

Жаль, что мы пишем законы, считая людей абсолютно глупыми незнайками. Давайте уж тогда разделим всех инвесторов на группы: условно, умные, «не очень» и «совсем неграмотные»? Но тогда зачем мы тратим время, ресурсы и деньги на финансовую грамотность? Кому надо – тот перейдёт с уровня на уровень. Вот мы даём право людям запускать ракеты, голосовать, автомат в руках держать, а купить фьючерс мы ему право не даём.

– Алексей, а между тем клиент приходит за прибылью. Ему ведь всё равно – продажник, полупродажник, полусоветник… Он же не пришёл разобраться, в чём отличие структурных облигаций от нот и так далее.

– Да, согласен. Но как обычный финансовый советник может потягаться с финансовой пирамидой, которая обещает десятки процентов в месяц? Он никогда не переубедит клиента в обратном. Мне очень не понравились разговоры на той же конференции НАУФОР про возможность дать на рынок доступ людям, у которых 5 тысяч рублей. Вот это очень опасно. Нужно исключить, чтобы такие люди приходили на рынок вообще. Инвестиции должны начинаться тогда, когда человек зарабатывает, как минимум, 60 или даже 100 тысяч рублей в месяц – чтобы у него оставались деньги от текущего потребления. Чтобы он мог рискнуть частью сбережений.

– Давайте запретим, установим порог для входа?

– Не надо гнать на биржу людей с 5 тысячами рублей, они потеряют деньги с вероятностью в 95%. К тому же вовсе не обязательно запрещать это законодательно, можно просто поднять барьерные планки брокерам. Условно, если лот был по 2 тысячи рублей, то сделать его по 20 тысяч рублей.

– Но тогда ликвидность упадёт.

– А мы защищаем кого? Мы хотим финансовую грамотность развивать и давать людям шанс начать инвестировать и зарабатывать или мы хотим накачать рынок ликвидностью? Да, завтра придут сотни тысяч клиентов с пятью тысячами рублей, и будет всем ликвидность, но спустя год-два этот рынок просто закончится – они все проиграют свои деньги.

– Мы тратим столько усилий на финансовую грамотность, забывая, что у людей просто нет денег, чтобы начать инвестировать.

– Тут даже и спорить нечего. Давайте сделаем так, чтобы население получало деньги, чтобы у людей оставалось хоть немного. Чтобы они из разряда «дожить до зарплаты» перешли в разряд тех, у кого есть сбережения. Откладывая в течение года по 10 тысяч в месяц, можно накопить 120 тысяч рублей. И вот тут человек сам начнёт интересоваться финансовой грамотностью, будет дорожить своими сбережениями. А человек с пятью тысячами? Ему лучше пойти в казино и проиграть их.

– Каковы перспективы рынка советников? То, что мы сейчас видим, это лишняя нервотрёпка? Всё останется, как было?

– Скажу крамольную вещь: наш регулятор хорошо начинает разрабатывать какой-либо закон, но в конце всё превращается в очень тяжеловесную, неработающую конструкцию. А потом ещё и гайки начинает закручивать. Мне очень понравилась конференция НАУФОР, но, если бы меня спросили, стоит ли сейчас становится финансовым советником, я бы попытался отговорить: стоит подождать, в нынешнем регулировании это и сложно, и дорого. Думаю, что стоит подождать, пока не будут устранены недоразумения, излишние обязанности, которые сейчас наложили на советников. Их обязали вести внутренний контроль, обязали держать специального сотрудника, который бы отвечал за выполнение 115-ФЗ, наконец, хранить переписку в течение пяти лет. Но подобные вещи могут выполнить только те участники, которые давно этим занимаются. Это под силу, условно, БКС, Финаму и крупным частным советникам. А большая плеяда независимых советников? НАУФОР просит 100 тысяч рублей за членство. Давайте грубо подсчитаем, сколько нужно найти клиентов, чтобы заработать такую сумму? Предположим, что советник берёт 1% от активов. То есть, чтобы оплатить членство в НАУФОР, нужно найти клиента (клиентов) с 10 млн рублей. А сколько нужно найти клиентов, чтобы советник смог ещё сам что-нибудь заработать? По моим оценкам, чтобы хоть что-то заработать, нужно, чтобы у ваших клиентов были портфели как минимум на 100 млн рублей. Так? А теперь покажите мне человека, который сможет найти таких клиентов? Ещё несколько лет назад план в 100 млн рублей был у брокерских компаний. Я посчитал по минимуму, не включил в себестоимость расходы на тот самый внутренний контроль, на хранение информации, на 115-ФЗ? Получается, что портфель должен быть минимум на 300 млн рублей. Знаете, а с такими деньгами можно сделать уже неплохой инвестиционный фонд.

– То есть крест ставим? А как насчёт независимого СРО?

– Если бы меня спросили, готов ли я войти в такое СРО на стадии регистрации, я бы ответил, что нет, не готов. Считаю, что нужно посмотреть, к чему приведёт регулирование советников, мне бы не хотелось быть первопроходцем на этом пути. Я не уверен, что членство в каком-либо СРО даст мне плюсы с точки зрения продажи своих услуг. Повесить на стену ещё одну грамоту? Это никак не повлияет на количество моих клиентов. Меня знают на рынке не потому, что у меня есть какие-то регалии. Это сарафанное радио работает: люди знают, что я делаю, как я это делаю. Их совершенно не волнует, являюсь ли я квалифицированным советником или нет.