Владимир Гамза: «У бизнеса России паники нет»

Как чувствует себя бизнес России во время нынешнего кризиса. Плюсы и минусы экономической ситуации. Реально ли импортозамещение. В гостях у Finversia – член правления, председателя совета по финансово-промышленной и инвестиционной политике Торгово-промышленной палаты России Владимир Гамза.

– Главный вопрос – как чувствует себя сегодня бизнес России?

– Для меня поначалу было удивительно, то, что я увидел в регионах. А я бываю в регионах иногда даже по два раза в неделю. Так вот, я обнаружил, что нет паники в среде бизнесменов. Если говорить о коронакризисе, то тогда паника была. А сейчас – нет. Подозреваю, что люди выработали эту способность именно во время пандемии. Нет плача Ярославны, нет визга, а есть конкретные вопросы. Просят подсказать, что делать в этой ситуации, в другой. Диалог плотный, много вопросов. Да, есть сокращение деловой активности, часть бизнесов закрывается. Об этом говорит и статистика. Происходит это по двум причинам. Первая причина – нарушение логистических цепочек, вторая – нарушение системы расчётов. Таким образом, мы видим объективные причины сокращения активности, а не потому, что бизнесмены что-то не так делают.

– Давайте пройдем по публичной «повестке дня». Заводы не встали, но многие внедряют частичную занятость…

– Особенно на крупных заводах. Вы правы. Ситуация уникальна тем, что в кризис 2020-2021 годов сильно пострадал малый и средний бизнес. Именно эта категория заёмщиков тогда занималась реструктуризацией кредитов, просила банки дать каникулы и так далее. А теперь под ударом оказался крупный бизнес. И поэтому работодатели сейчас стараются отправить часть персонала в административные отпуска.

– Однако в малом и среднем бизнесе тоже с этим не просто. Согласно одному исследованию, 25% предприятий сократили персонал, а ещё часть предприятий отправили работников в отпуска. Пик этой проблемы – сейчас, он уже позади или главное впереди?

– Не думаю, что пик это проблемы мы уже прошли. У любого бизнеса есть запасы, которые обеспечивают непрерывность бизнеса. Я думаю, что пик проблем придётся на осень – когда закончатся запасы.

«Я думаю, что пик проблем придётся на осень – когда закончатся запасы»

– Кто-то из экспертов сказал, что бенефициарами ситуации весной и в начале лета были не сами производства, а склады готовой продукции. Сейчас склады оскудевают?

– Да, это так. Если к осени предприятия смогут решить задачу построения новых цепочек, как импорта, так и внутренних поставок, то проблем особых не будет. Знаю, что многие активно работают над решением этой задачи. Надеюсь, что нам удастся наладить выпуск обычной, невысокотехнологичной, продукции внутри страны.

– Буквально полгода назад мы говорили в этой студии с главой Чувашии Олегом Николаевым. Он рассказывал, что одним из антикризисных механизмов стала биржа импортозамещения. Это реальный механизм или – в очередной раз «для галочки»?

– Как идею Минпромторг придумал хорошую. Но само воплощение вызывает много вопросов. Количество номенклатурных позиций, представленных на бирже, чрезвычайно мало, к сожалению. Нужна глобальная площадка со всеми позициями.

– Что-то вроде портала госуслуг для бизнеса?

– Точно. Хочу сказать, что Газпромбанк на своей площадке такую платформу для импортозамещения сделал. Называется «Сервис импортозамещения». И практика показала, что эта банковская платформа оказалась намного более эффективной, чем платформа Минпромторга. Но это только первая часть проблемы.

У нас много предприятий, которые могут быстро заместить невысокотехнологическую продукцию. Я в Торгово-промышленной палате руковожу программой реновации бывших советских предприятий. И могу сказать, что со времён Советской России у нас сохранилось порядка 30 тысяч крупных предприятий. Они сохранили квалифицированный персонал, оборудование. Но проблема в том, что они не могут работать с малыми объёмами заказов. Скажем, поступил заказ на 10 изделий, но заводу совсем невыгодно работать с таким объёмом. При этом они готовы сами найти финансирование – лишь бы был большой заказ.

– То есть, им нужна гарантия от государства не менять правила игры? Чтобы не случилось так, что через год импорт вернулся бы. Правильно я понимаю?

– Абсолютно верно. Государство должно дать гарантию, что, если оно не обеспечит такой заказ, то будет нести ответственность.

– Давайте поговорим об уходе иностранных компаний. Широко распространена точка зрения, что «ну и пусть уходят – сами справимся». Но ведь когда уходит крупная компания, то вылетает целая производственная цепочка. Без работы остаются множество отечественных компаний, которые обслуживали бизнес этой иностранной. Насколько эта проблема серьёзная? Мне очень не понравилась реплика главы Минпромторга Дениса Мантурова, который в ответ на вопрос, не жалко ли ему, что из России уходит IKEA, ответил, что «жалко у пчёлки»…

– У проблемы импортозамещения есть три аспекта. Первый – это потребительский рынок. На самом деле никакой проблемы нет в том, чтобы наладить импорт из Дальнего Востока, из Юго-Восточной Азии и так далее. Цепочки быстро воссоздаются полностью. Второй аспект – комплектующие для производственной сферы. Если даже одну деталь предприятие не сможет найти – оно не сможет выпустить всю продукцию. Именно здесь требуется срочная помощь со стороны государства, иначе встанут огромные производства. Государство должно бросить все ресурсы, чтобы решить проблему.

Третий аспект – отсутствие в стране своего станкостроения. Мы выпускаем одну тысячную от общего объёма выпуска станков в мире. Но даже в наших станках до 40% комплектующих импортного производства. А ведь без станкостроения нет машиностроения.

До санкций объём импорта в России составлял $300 млрд. Это огромный рынок, его не нужно заново создавать – он уже есть! У государства есть реальная возможность провести импортозамещение и обеспечить этот рынок заказами.

«Рынок импорта в России составляет $300 млрд. У государства есть реальная возможность провести импортозамещение и обеспечить этот рынок заказами»

– Ещё одна проблема – IT-обеспечение. Помимо специалистов, которые уехали, а потом часть их вернулась, есть ещё проблема нехватки софта.

– Нужно создать условия, чтобы наши программисты работали на Россию. Считаю, что у нас есть основа для возрождения этой отрасли. Но попытки, которые были предприняты прежде, не увенчались успехом.

– То, что сейчас делает государство – льготная ипотека, отсрочка от армии для IT-специалистов – это же выглядит как мёртвому припарки. Не в этом же дело?

– Согласен. Государство должно выдать заказ, чтобы отрасль возродилась. Пример по аналогии. 50 лет назад США решили создать винную отрасль. Они собрали предпринимателей, выделили участки земли, выдали беспроцентные ссуды, пообещали, что будут покупать продукцию.

– И так появилось калифорнийское вино…

– Именно! Которое сегодня по своим качествам не уступает бордоским винам.

– Скажите, а есть риск, что мы вернёмся к пустым полкам в стиле начала 90-х?

– В сфере продовольствия я не вижу проблем. Что касается промышленных товаров, то, наверное, по каким-то позициям будут перебои.Условно говоря, , есть ножи, которые делает Siemens для соковыжималки. Вот такие ножи мы сможем делать не сразу, не так быстро.

– А вы уверены в продовольствии? Жара, которая стояла над европейской части России в июле и августе, не повлияет на урожай?

– В июле-августе жара на урожай особо не влияет. Критичной бывает июньская жара, когда завязывается плод. В этом году был холодный май, но без морозов и всходы оказались хорошими. А июнь был тёплым, но не иссушающим. Так что погода принципиально урожай не ухудшит..

– Давайте поговорим о курсе рубля. Анатолий Аксаков, глава Комитета по финансовому рынку Госдумы, недавно заявил, что нам нужен стабильный курс – не важно какой. Главное, чтобы волатильность снизилась.

– Да,это так, для бизнеса важен стабильный курс. Для планирования, в первую очередь. Переукреплённая валюта снижает эффективность экспорта и наоборот. Нужно ли наращивать экспорт? Если мы наладим данные цепочки, то будем ослаблять рубль. Есть меры для ослабления валюты. Я не вижу тут катастрофы. Если появится потребность ослабить рубль, то у Банка России и правительства есть для этого инструментарий. Рубль можно ослабить за счёт массированной закупки оборудования и технологий за иностранную валюту.