Эксперты: Волна нефтяных денег не помогает выплыть российской экономике

Российская казна снова пухнет от денег, как и в докризисные годы. Текущий бюджетный профицит по итогам первого полугодия достиг почти 2% ВВП. Быстро растут и золотовалютные резервы. Однако власти делают вид, что денег по-прежнему нет, и готовы идти на самые жесткие меры по изъятию средств у населения: в виде отказа от выплаты пенсий или повышения налога на добавленную стоимость, который будет отбирать у каждого россиянина более 4200 руб. ежегодно.

В недрах правительства готовится новый план национального развития, его обещают представить к 1 октября. Детали плана неизвестны. Но под него уже вовсю собирают триллионы рублей. Признаки жесткой экономии в условиях профицита имеет проект основных принципов бюджетной политики на ближайшие три года. Проанализировав этот документ, аналитики делают вывод, что последний майский указ выполнен не будет, а все предполагаемые реформы сводятся пока к фискальным экспериментам. Экономическая политика властей застряла в кризисе, хотя министры-оптимисты трубят о выходе из него.

Рассчитанный из 40 долл. за баррель, бюджет РФ не может быстро переварить хлынувшие нефтедоллары (цена на нефть сейчас почти в два раза выше бюджетного ориентира). По данным Минфина, за январь–июнь 2018 года доходы страны составили 8,6 трлн руб., а израсходовали – 7,7 трлн, то есть профицит составил 877,3 млрд руб. (1,9% ВВП). В мае профицит федерального бюджета составлял 3,3% ВВП (265,6 млрд руб.), а в июне уже целых 4,0% (342,5 млрд руб.).

На 2018 год дефицит бюджета планировался в 1,3% ВВП, но теперь, впервые с 2011 года, он будет профицитным (ожидается, что профицит составит 481,7 млрд руб. (0,5% ВВП). Фонд национального благосостояния (ФНБ), в котором 1 января накопилось средств на 3,7 трлн руб., также подрос до 4,8 трлн.

В стране скоро появится еще один новый фонд – это Фонд развития, размер которого за три года составит 3,5 трлн руб. Фонд будет использоваться для инвестиций в некие инфраструктурные проекты, информации о которых пока нет.

В основных направлениях бюджетной политики на ближайшие три года нет ответа на вопрос, что будет происходить с резервами, которые могли бы стать серьезным ресурсом для ускорения экономики, в частности, для стимулирования несырьевого экспорта, отмечает главный экономист «Локо-инвеста» Кирилл Тремасов. По его словам, при текущей конъюнктуре размер ФНБ может достичь 140 млрд долл. к концу этого года и превысить 200 млрд в следующем году. «Формально мы можем с 2020 года начать их тратить (это разрешено после того, как резервы превысят 7% ВВП, а в следующем году они уже с запасом превысят эту планку), – говорит Тремасов. – Я не вижу криминала и в том, чтобы использовать ФНБ для финансирования инфраструктурных инвестиций для закупок части иностранного оборудования и материалов, без которых все равно не обойтись».

А бывший зампред ЦБ Сергей Алексашенко предлагает использовать ФНБ по прямому назначению – финансировать дефицит пенсионной системы, благодаря чему, по его мнению, не нужно будет прибегать к скоропалительным «фискальным экспериментам» с пенсионерами.

По его словам, часть средств ФНБ недостаточно ликвидна (депозиты в ВТБ, во Внешэкономбанке, в Газпромбанке, в пользу железных дорог, в пользу «Ямал СПГ»), однако 2,5 трлн руб. – это реальные денежные ресурсы. «Плюс за 5,5 месяца этого года Министерство финансов накопило почти 1,5 трлн руб. за счет роста цен на нефть. Итого, 4 трлн руб. по закону могут и должны быть использованы для финансирования пенсионной системы, – сказал в эфире «Эха Москвы» Сергей Алексашенко, напомнив, что Министерство финансов планирует за счет повышения пенсионного возраста в течение шести лет получить примерно 2 трлн руб. Почему же правительство так упорно набивает кубышку, строит новую и не только не дает деньгам пойти к населению, но еще вынимает у него средства из кармана?

Тремасов отмечает, что бюджетная политика только ужесточается за счет повышения налогов, доля государства в экономике увеличивается, приватизация замораживается. «В рамках предлагаемой бюджетной конструкции задача обеспечить устойчивый рост на среднемировом уровне к 2024 году является нерешаемой», – пишет Тремасов. «У меня крепнет убеждение, что Минфин, как и ЦБ, перегнул с достижением макроэкономической стабильности», – отмечает он.

Вице-премьер Татьяна Голикова говорит, что параметры бюджетов нацпроектов рассчитаны только предварительно и еще будут уточняться.

Директор Института стратегического анализа Игорь Николаев считает, что профицит бюджета в России сейчас искусственный. «Если с самого начала ужимать расходы, то немудрено получить профицит. Это продолжение действующего у нас монетарного подхода: чем жестче политика, чем сильнее зажимаются расходы – тем лучше. Власти исходят из того, что эта политика должна помочь стимулировать частные инвестиции, но это очень спорное утверждение. Подход российских властей не уникален, для стабилизации финансовой ситуации к таким мерам прибегали в Греции, можно вспомнить подобные меры Маргарет Тэтчер. Отличие заключается в том, что такие меры всегда рассматривались как временная политика для стабилизации, а у нас это превратилось в доминанту, которая не изменяется в зависимости от экономического состояния. Сокращение госрасходов не очень болезненно, когда экономика растет, а вот если она то ли растет, то ли падает, как у нас, то политика неоправданного урезания расходов сдерживает переход к устойчивым высоким темпам развития», – сказал «НГ» Николаев.