Павел Пухов: Факторы роста цены нефти

Анализируя нефтяной рынок.

С учетом большого количества поступивших недавно новых вводных, меня периодически просят огласить вью на кратко- и среднесрочную перспективу по рынку нефти, а еще лучше высказаться по его ценовым перспективам (на самом деле не просят).

Общеизвестно, что делать прогнозы крайне сложно, особенно если они касаются будущего. И даже правильное улавливание важных тенденций обычно подразумевает как минимум наличие некой непротиворечивой модели, хотя бы эвристической. Ко всему этому делу можно подходить с разных сторон, но некоторые тезисы являются достаточно логичными, на край трудно оспариваемыми. Самым очевидным примером может служить наличие некой зависимости цены на нефть от дифференциала спрос-предложение, что в теории характеризует нефть, как пример довольно фундаментального товара. Другой вопрос, что истинного значения этого дифференциала вероятнее всего никто в мире точно не знает. Мировой спрос как минимум различается по сортам нефти и зависит от огромного количества разнородных факторов. Глобальное предложение хоть и является одним из наиболее точно прогнозируемых параметров, может сильно меняться в результате негативных действий и происшествий (теракты, стихия, аварии и т.д.), кроме того оно может быть принудительно ограничено соглашениями типа ОПЕК+, в рамках которых отдельные страны могут перевыполнять квоту, что мы и имеет в настоящий момент на примере саудитов. Стоит заметить, что вдобавок ко всему существует демпфер в виде коммерческих запасов нефти и нефтепродуктов, а сама механика изменения цены на нефть в результате текущего дефицита\профицита похоже настолько сложна, что описать ее в конечном виде попросту невозможно. Да и любые даже пусть условно точные оценки дифференциала всегда идут с приличным лагом.

Факторы предложения разнятся между собой по силе действия и срокам. Ограничительные добычные пакты ОПЕК+ – полугодовые и с пролонгацией, их влияние на рынок комплексное и достаточно плавное. Рост американской сланцевой добычи имеет небольшую сезонность и перманентный характер в последние годы (ну и еще на пару лет вперед). Падение добычи в Венесуэле тоже носило затяжной негативный характер, но к настоящему моменту это совсем не означает, что она обязательно упадет до нуля. Влияние же ограничительных внешних мер против Ирана будет сильно зависеть от действий крупнейших покупателей его нефти, что может являться предметом многостороннего торга, особенно со стороны Китая. А вот стихийные бедствия и аварии происходят по совершенно иным законам и если ураганы и пожары – это сезонные факторы, то, к примеру, проблемы с трубопроводами могут происходить всесезонно. Аналогично с общеизвестными горячими точками вроде Ливии и Нигерии, периодические конфликты и теракты в которых могут весомым образом влиять на динамику цен на нефть. При этом текущий фокус внимания безусловно сосредоточен на Иране и странах Залива, а новостной поток оттуда формирует так называемый мгновенный сантимент. Про последнее конечно надо бы чуть подробнее, ведь в отличие от прогнозов погоды, которые на саму погоду не влияют, прогнозы на рынке вполне могут влиять на цены. Но это отдельная большая статья.

Так как рынок нефти к настоящему моменту превратился в высокой степени в финансовый (или как модно говорить – бумажный), то совокупный механизм ценообразования кратно усложняется. Даже знай мы точное текущее значение дифференциала спрос-предложение и его хорошую, достоверную оценку в ближайшем будущем, это не убережет нас от чисто спекулятивных вещей, ежедневно и рутинно происходящих на крупнейших фьючерсных биржах мира. Массовое присутствие торговых алгоритмов порождает крайне быструю реакцию на любого рода новости и утилизацию информационного импульса. Будь то твит Трампа, теракт в СА или ОАЭ. Одни машинки набирают позицию, другие разгружают, третьи роллируют, четвертые заняты дельта-хеджем, пятые это маркетмейкеры, шестые фронтраннеры маркет-тейкеры и т.д. Крупные системные хеджеры открывают огромные опционные ОТС-контракты, а их контрагенты перекрывают часть дельты на открытом опционном рынке, где по итогам совсем непонятно, у кого же все-таки финальный гамма риск, так как нам по-сути неизвестны параметры самой конструкции. При этом судя по динамике цен в 4-м квартале прошлого года, сами хеджеры дельту особо не кроют, а вот их контрагенты попадают на vega supply по полной.

Присутствие огромного количества игроков с некоррелированными торговыми стратегиями приводит к сильно выбивающимся из общего ряда статистическим свойствам ряда приращений цен на нефть. Можно отметить такие общие тенденции как дерганные размашистые движения и внутридневную волатильность, наличие краткосрочных сильных коррекций к основному тренду, пугливого маркетмейкера и т.д. Процесс в высокой степени не случаен (это можно показать на статистических тестах), но это еще не значит, что на совокупности имеющихся данных можно построить модель коинтегрированного процесса первого порядка и рубить бабло.

При этом длинные низкочастотные вещи, вроде нового регулирования IMO 2020, угрозы введения пакта NOPEC или же необходимости декарбонизации трейдеров и роботов вообще мало волнуют и почти никак не прайсятся рынком. Здесь и сейчас играет сильно большую роль, в первую очередь за счет высокой финанциализации самого рынка, которая скорее всего продолжит рост.

Профиль автора в соцсети: https://www.facebook.com/pavel.pukhov