Алексей Саватюгин: «Профессиональным взыскателям хотелось бы помочь родному государству»

Алексей Саватюгин, президент НАПКА рассказал порталу Finversia.ru о первом годе работы коллекторов в рамках профильного законодательства, о том, почему оно уже требует поправок и как на него отреагировали граждане.

- Алексей Львович, в этом году профессиональный коллекторский рынок отмечает юбилей – 10 лет своего существования. Сразу прошу прощения за журналистский штамп, но просил бы вас подвести некоторые прошедшего десятилетия.

- Да, коллекторский рынок сравнительно молод. Даже на фоне нашего – также сравнительно молодого – рынка финансового, который появился после распада Советского Союза. Сначала надо было выдать долги, потом их надо было собрать.

- Дождаться, пока они станут невозвратными.

- Не невозвратными, но просроченными. Поэтому первые профессиональные коллекторские агентства появились в стране в начале 2000-х годов. Поначалу они действовали без профильного законодательства, руководствуясь лишь нормами Гражданского кодекса, который регулировал вопросы цессии и агентских договоров. Вроде бы этого было достаточно для того, чтобы оставаться в рамках правового поля, но на определенном этапе развития рынка стало понятно, что он требует дополнительного отраслевого законодательства, правового регулирования.

Все материалы Finversia-TV

- Как это поняли?

- К рынку было приковано слишком большое внимание. И средств массовой информации, и законодателей, и общественных деятелей. В стране наблюдался потребительский бум. Чем больше кредитов населению выдавали, тем больше кредитов становились проблемными. Соответственно, у коллекторов прибавлялось работы, которая вызывала все больше вопросов к рынку в целом.

- Да, претензий и жалоб в адрес коллекторов становилось все больше…

- Это нормальная практика – чем больше компания, тем больше она проводит операций, тем больше жалоб на нее поступает. Это справедливо для любого рынка. Поэтому возникло осознание необходимости специального законодательства, которое бы урегулировало вопросы взаимоотношений профессиональных кредиторов, профессиональных взыскателей и, чуть не сказал «профессиональных», должников.

Стали писать закон. Заняло это довольно много времени: уже успели подготовить и принять закон о потребительском кредитовании, в котором содержалась специальная статья про урегулирование части этих отношений между взыскателем и заемщиком. Но этого оказалось недостаточно.

- Все 10 лет, что существует коллекторский рынок, я слышу одно и то же: необходимо профильное законодательство. Сейчас вы упомянули о пристальном внимании законодателей и общества к деятельности профессиональных взыскателей долгов. Почему же процесс появления закона происходил так трудно и долго? Никак не могли согласовать вариант, устраивающий все стороны?

- Разумеется, взгляд рынка, не всегда аналогичен взгляду со стороны клиентов этого рынка или законодателей, которые действуют в большей степени в интересах потребителей, общества. Хотя, можно назвать это и популистскими интересами. Скажу так – закон долгое время не принимался, потому что все время было не до того. Потому что его принятие привлекло бы большое внимание. То есть, важно было не ошибиться, сбалансировать интересы всех сторон, чтобы не было перекоса ни в сторону заемщика (долги надо возвращать), ни кредитора (они должны вести себя корректно), ни посредника – коллектора. Это согласование баланса интересов заняло достаточно долгое время, пока в начале прошлого года, на заре политической эйфории, закон, наконец-то, был внесен.

- И несмотря на поиск баланса, закон получился сырым, по мнению, в частности, возглавляемой вами НАПКА…

- Да. Готовился закон в одних стенах, а внесли его совсем другие люди. Не правительство, не президент, не Минэкономразвития.

- Что означало бы автоматическое его принятие?

- Но его внесли спикер Совета Федерации и спикер Государственной думы. То есть, третье и четвертое лица в стране. Это тоже означало, что закон будет принят, причем без изменения каких-либо концептуальных положений.

Теперь и мы, и, надеюсь, регуляторы, понимают, что он достаточно сырой, требующий внесения изменений. Я очень надеюсь, что они будут внесены.

- Как обычно: законы сначала принимаются, потом начинают смотреть на правоприменительную практику, вносить изменения. Вы работаете по этому закону почти год. Основные претензии к нему, что именно профессиональные участники хотели бы доработать?

- Есть пожелания именно участников рынка. Они понятны: хочется больше полномочий, больше возможностей. Ряд ограничений, предусмотренных в законе, явно избыточен. Например, всего один разрешенный звонок должнику в день. Некоторые ограничения не очень объяснимы. Например, для чего коллекторскому агентству нужен определенный минимальный собственный капитал, если оно не отвечает перед третьими лицами? Хотелось бы получить доступ к базам данных. Хотя бы такой, каким обладают кредиторы.

- Для «оперативно-розыскной» работы, назовем это так?

- Для поиска «правильного» должника. Около трети жалоб, из тысяч, поступающих в НАПКА ежемесячно, о том, что звонят не тому – телефон принадлежит не должнику, по этому адресу он не проживает и так далее. Как избавиться от подобных ошибок, если ты звонишь по телефону, который указан в кредитном договоре? Как проверить, кому именно он принадлежит? Неясно. Поэтому коллекторы и хотят получить доступ к некоторым базам.

Кроме того, извините за странные вещи, которые сейчас озвучу, профессиональным взыскателям хотелось бы помочь родному государству. Помочь во взыскании задолженности.

- Вы имеете в виду задолженность, например, по оплате услуг ЖКХ?

- Да. Ту задолженность граждан, которая ложится большой нагрузкой на плечи судебных приставов. Мы готовы были бы взять на себя работу по целому ряду долгов, но здесь требуются серьезные изменения в законодательстве и соблюдение баланса интересов в треугольнике государство-общество-рынок.

Помимо пожеланий участников рынка к доработке профильного законодательства, есть и вещи, которые просто очень слабо прописаны сегодня в законе. Непродуманные, двойственные формулировки, недостаточно четкие определения. Правоприменительная практика только вырабатывается. Еще очень мало судебных решений высших инстанций, которые бы определенные ее моменты прочно закрепили. Разные управления ФССП на местах по-разному трактуют одни и те же нормы закона.

- Год назад, когда мы только обсуждали с вами предстоящее вступление закона в силу, вы так же жаловались на его формулировки.

- И они до сих пор нуждаются в уточнении. Что такое звонок, что такое контакт? Как это определять? Сейчас существуют самые разные трактовки. Три секунды телефонного разговора – это достаточное время для того, чтобы считаться контактом с должником? Ты не успел ничего сказать, успел только выслушать, но, формально, звонок был.

Алексей Саватюгин, президент Национальной ассоциации профессиональных коллекторских агентств
Фото: Альберт Тахавиев, Finversia.ru

- НАПКА, наверняка, активно работает в этом направлении. Какие-то подвижки происходят?

- Надо сказать, что, на удивление, я должен признать конструктивное взаимодействие с нашим регулятором, с надзорным органом. Министерством юстиции и Федеральной службой судебных приставов. Не каждый рынок может похвастаться этим применительно к своему регулятору. Это не значит, что все наши пожелания выполняются – этого и не должно быть – но нас слышат. Я наблюдаю понимание регулятора по необходимости внесения изменений в законодательство. Не только в профильный – ФЗ-230 – но и в целый ряд смежных законов. Минюст уже готов обсуждать конкретные формулировки, поправки.

- Коллекторам ограничивают взаимодействие с должниками, последние даже могут полностью отказаться от контактов. Тем не менее, если судить по информационному фону, количество жалоб на взыскателей не снижается. Вы сами упомянули, что получаете тысячи жалоб ежемесячно. Почему?

- Снижается количество так называемых hard-жалоб (угрозы, оскорбления, недопустимое поведение). Общее количество растет, но это, во-первых, эффект низкой базы – люди понимают, куда можно жаловаться, закон вступил в силу, растет финансовая грамотность населения. Во-вторых, в этом году, в отличие от предыдущего, мы наблюдаем рост рынка потребительского кредитования. Восстанавливается кредитная активность населения и естественным образом растет количество жалоб. Но, повторю, hard-жалобы в общем объеме сейчас составляют не более 10%. Это существенно ниже, чем даже в прошлом году.

- На кого эти hard-жалобы поступают чаще?

- На небольшие компании, которые не так давно работают на рынке или работают в достаточно удаленных регионах, а также на компании, которые, вообще, не состоят в реестре ФССП.

- НАПКА будет дальше работать над совершенствованием профильного законодательства, над повышением «качества обслуживания» сотрудниками коллекторских агентств. Какие еще вопросы предстоит решать в перспективе?

- Основной блок вопросов – это, конечно же, законодательство. Второй блок – это взаимодействие с Банком России, который является регулятором рынка кредиторов (банков и МФО), в части их самостоятельной работы над взысканием задолженности. Следующее направление – это совершенствование наших внутренних стандартов: Контрольного комитета, Кодекса этики и так далее. Эта работа на улучшение имиджа отрасли, на очищения от экстремальных, недопустимых практик. Это очень важно, поскольку компании, которые пришли на рынок всерьез и надолго, страдают от своих недобросовестных конкурентов. Наконец, это аналитическая работа. Сейчас нет никаких официальных данных по рынку – только экспертные оценки. Мы должны дать внятную карту рынка.