Бор на «удалёнке»

Хотела было написать, мол, «в предложенных обстоятельствах», но поняла, что никаких скидок на обстоятельства организаторы не делали. Да, вместо привычных интерьеров пансионата «Бор» — один из залов РИА «Новости», а публика — по другую сторону монитора. Но на том различия и заканчиваются. Потому что на встречу в Бору банкиры едут не за пейзажами и кофе с бутербродами, а за информацией: как дальше жить будем?

Само собой, начали с оценки того, как прожили прошедший, карантинный год. Знаете, а неплохо прожили, справились. Как отметила председатель ЦБ Эльвира Набиуллина, развивая мысль, высказанную до этого главой думского комитета по финансовому рынку Анатолием Аксаковым, банковский сектор прошёл трудный год достойно. «Речь идет не только о том, что сама банковская система сохранила устойчивость, но и то, что она выполнила свою миссию — оказала существенную поддержку экономике, реструктурируя кредиты и выдавая новые».

Здесь позволю себе немного отвлечься, чтобы напомнить известный, но, боюсь, не всеми оцененный факт. Пожалуй, это первый кризис за последние лет двадцать, когда проблемы банков не заливали деньгами. То есть денег-то государство выделило беспрецедентно много, но не банкам, а предприятиям и тем, кого у нас принято называть «населением». Понятно, не всем хватило, есть и недовольные, и обиженные, но сама по себе ситуация выглядит ново и — именно достойно.

Разумеется, такая политика сказалась и на показателях сектора. «Рост корпоративных кредитов, — продолжила Набиуллина, — составил в прошлом году 10%, это почти в два раза выше, чем в 2019 году, до пандемии. Кредиты малому бизнесу выросли на 20%. Пиковые выдачи пришлись на весну, когда бизнес остро нуждался в финансовых ресурсах, когда у него упала выручка, и кредиты были во многом способом поддержать и заработные платы, плату за аренду, и так далее. Поэтому банковская система смогла и весной ответить на этот вызов. Конечно, большую роль сыграли льготные программы правительства».

Иными словами, банки занялись своим непосредственным делом, выполняя функцию той самой кровеносной системы экономики. Оказалось, так можно. Выяснилось также, что смягчение денежно-кредитной политики и определённые послабления банкам со стороны регулятора — не баловство, а тоже вполне себе полезное мероприятие. Правда, похоже, недолго банкам осталось радоваться, уже объявлено о снятии послаблений с 1 июля этого года. Что побудило Анатолия Аксакова предупредить о том, что резкий выход может реализовать риски, накопившиеся на время пандемического кризиса.

Впрочем, у руководителя ЦБ своё мнение на этот счёт: «Надо сказать, в России послабления были гораздо шире, чем во многих других странах. Здесь очень важно понимать все опасения, которые банковское сообщество высказывает по выходу из послаблений. Но мы с самого начала говорили, что послабления временные, и надо вовремя из них выйти, чтобы внутри банковской системы не начали формироваться скрытые проблемы. Скрытые проблемы как раз и могут стать источниками в будущем системных рисков, поэтому мы не должны этого допускать».  

На мой взгляд, Эльвира Набиуллина совершенно права — сформировавшаяся уже (а к хорошему привыкаешь быстро) привычка плескаться в тёплой водичке послаблений способна обернуться неприятными сюрпризами. С другой стороны, за последние годы в банковском секторе принято столько всяких требований и ограничений, что впору делать аудит: что пошло во благо, а что — во вред. Однако в Банке России, судя по всему, размышляют о будущем и предполагают кое-что изменить. Например, распустить частично буферы по необеспеченным кредитам, дабы уменьшить давление на капитал. О конкретной сумме говорить пока рано, роспуск буферов отнесён на июль, но Набиуллина оценивает её примерно в 100 миллиардов рублей. «Выбор в пользу роспуска буферов, а не продления послаблений — подчеркнула она, — принципиальный момент. Мы не так давно ввели в регулирование макропруденциальные буферы — это часть нашей контрциклической политики. Что это означает? Буферы капитала накапливаются в благополучные периоды и распускаются в кризисные. И сейчас именно такая ситуация. В отличие от послаблений макропруденциальная политика не позволяет маскировать проблемы, но даёт больше комфорта банкам».

Регулятор намерен также сворачивать безотзывные кредитные линии и пересмотреть некоторые аспекты льготной ипотеки. Мотивировка примерно та же, что и по остальным послаблениям — антикризисные меры предназначены именно для кризисных времён. Речь идёт не о программах постоянного действия, а как раз о те, которые были приняты на пике кризиса. Свою позитивную роль они сыграли, однако «в значительном числе регионов рост цен уже перекрыл позитивный эффект от снижения процентных ставок по ипотеке». Понятно, что такой эффект фактически нивелирует пользу программы.

Начиная разговор о вызовах завтрашнего дня и банковском ответе на них, глава ЦБ в первую очередь сказала о возникновении и развитии новых бизнес-моделей на фоне усиливающейся конкуренции. Наиболее яркий пример — экосистемы, по мнению Набиуллиной, особо привлекательные для клиентов, желающих получить всё «в одном флаконе». Однако не так всё просто: «Экосистемы таят и свои риски: банки инвестируют средства вкладчиков в новые бизнесы, в свою экспансию. Отдача от этих бизнесов может быть и меньше, и позднее, чем ожидает банк, который находится в центре экосистемы и финансирует её развитие. И мы должны защищать интересы вкладчиков и инвесторов. Человек вправе рассчитывать, что, если он принес деньги в банк, не его проблема, насколько прибылен будет бизнес онлайн-кинотеатра или даже сети онлайн-кинотеатров, которым его банк владеет. Другой вызов со стороны экосистем — это возможности для злоупотребления доминирующим положением, причем не только на финансовом рынке. Это может сказаться и на развитии нескольких секторов, и в конечном счете — на цене, качестве продуктов для потребителей. Поэтому мы уже давно ставили эту проблему и начинаем вырабатывать подходы к регулированию экосистем».

После основного выступления Эльвире Набиуллиной пришлось отвечать ещё и на вопросы, а их в преддверии встречи накопилось более 500. Банкиров интересуют самые разные вопросы: и расширение системы быстрых платежей, и доступ к государственным программам банков с базовой лицензией и региональных кредитных организаций, и намерение службы судебных приставов стать ещё одним регулятором банковской деятельности, и прогноз по инфляции… Глава ЦБ терпеливо отвечала, даже когда приходилось повторять уже сказанное прежде. Надо понимать, что сам характер банковской деятельности меняется и расширяется с каждым годом, и далеко не все «въезжают» в неё легко и естественно.

Взять хотя бы ту же цифровизацию. Кажется, совсем недавно она была уделом самых крупных банков, ставших локомотивами новых подходов к банкингу. А сегодня, хочешь — не хочешь, а даже небольшой банк должен встраиваться в общее русло. Иначе просто не справиться, особенно когда речь идёт о работе с частными клиентами.

Поэтому выступления Ольги Скоробогатовой, первого заместителя председателя ЦБ, очень ждали — именно она отвечает за «цифру» и может подробно рассказать о планах и подводных камнях перехода к новым технологиям. Не удивительно, что основное своё внимание она сосредоточила на развитии инфраструктуры, ибо без неё говорить о цифровом банкинге просто бессмысленно. В этом плане у нас сделано многое, и можно говорить о полноценной национальной платёжной системе. Достаточно сказать, что доля безналичных платежей в розничном обороте достигла уже 70,3%, показав даже за кризисный год рост в 5,6%. А ведь совсем недавно подобный показатель казался просто недостижимым… Но такое сейчас время, быстрое и требующее оперативной реакции на вызовы. Поэтому, скажем, расширение действия карты «Мир» не только в России, но уже и за её пределами — дело не только финансовое, но и социальное, и даже политическое, учитывая актуальные и потенциальные санкции, коими нам не перестают грозить. В этой ситуации обнадёживает и развитие системы передачи финансовых сообщений, число которых выросло за год в 1,8 раза и достигло уровня в 20,6% от внутрироссийского SWIFT.

Одно из актуальных направлений — единая биометрическая система, на которую рассчитывают как в плане развития дистанционного банкинга, так и для усиления информационной безопасности. Пожалуй, нерешённых проблем здесь ещё немало, но уж точно меньше, чем в проекте цифрового рубля. О его перспективах Скоробогатова тоже говорила много и довольно подробно, но, видимо, какие-то выводы о его необходимости и полезности делать рановато. Правда, Китай уже запустил пилот цифрового юаня, однако в США и Евросоюзе рассчитывают на введение цифровой валюты не раньше 2023-2024 года. Что ж, поживём — увидим.

Как всегда, рассказать полностью обо всех выступлениях на ежегодной встрече просто невозможно — она длилась весь рабочий день. О различных аспектах страхования вкладов говорил генеральный директор АСВ Юрий Исаев (здесь думают о расширении перечня страхуемых депозитов), о «зелёном» финансировании (тоже фишка последних лет) — первый зампред ЦБ Сергей Швецов, различным аспектам макроэкономической ситуации посвятил своё выступление зампред Банка России Алексей Заботкин. Короче говоря, было интересно и полезно — даже без зимних подмосковных пейзажей и привычного кофе-брейка. Хотя, честно говоря, не хватало того непосредственного общения, которым так славятся встречи в Бору. Но ведь пандемия не навечно…