Павел Шпидель: Перспективы экономики России

Кардинальное изменение трендов.

21 сентября произошел второй существенный слом после 24 февраля с точки зрения основных трендов и направлений экономики и бизнес активности в России.

Самое важное и самое существенное – это расщепление частного бизнеса со всеми вытекающими из этого последствиями. Последние 10 лет с 2011 наблюдалось ползучее увеличение доли государства в экономике в ключевых секторах, с перехватыванием основных денежных потоков. С 24 февраля произошло ускорение, а с 21 сентября радикальная и объективно неизбежная экспансия государства в структуре российской экономики.

В текущих обстоятельствах будет запущен гособоронзаказ в мобилизационном статусе. На практике это будет означать, что частный бизнес, который имеет производственные мощности, допускающие выполнение гособоронзаказа, вынужден будет исполнять обязательства перед государством без возможности лавирования и поиска большей рентабельности.

Все это неплохо в контексте исполнения военных задач, но это искажает и деформирует внутренний спрос и структуру. Проблема заключается в скорости этого перехода, который имеет шоковый характер, а любой шок приводит к кризисным процессам в экономике до момента реконфигурации структуры и выстраивания новых балансов.

Частные инвестиции будут постепенно «скукоживаться», а скорость сжатия инвестиций прямо пропорциональна, как внешнеполитической, так и внутренней напряженности с закручиванием гаек, организационными процедурами с мобилизацией и так далее.

Как известно, деньги любят тишину, стабильность и предсказуемость. Текущие условия не предоставляют необходимого горизонта планирования и просчета рентабельности, что априори требуется для инвестиционной активности.

Здесь не только проблемы с финансированием и невозможностью предсказать конечный спрос, который объективно сжимается, как по экспортной части, так и по внутреннему спросу. Здесь проблемы в инфраструктурных и политических рисках.

При эскалации вполне вероятно введение военного положения вплоть до отчуждения собственности на «нужды фронта». Но не это основная проблема.

Если смотреть объективно и трезво, про частные инвестиции можно скорее забыть – они конечно будут, но в существенно меньшем объеме и не будут формировать тот необходимый инвестиционный импульс. После 24 февраля чуть менее, чем полностью отсекли иностранные инвестиции, теперь частная экономика пускается под нож.

В России частная экономика не такая уж большая. Преимущественно она представлена в малом и среднем бизнесе. Среди крупных компаний – это телекомы, ритейл во всех его проявлениях и несколько значимых банков. Среди перспективных направлений -это инфотех (+любой бизнес, связанный с ИТ) и пытающиеся нащупать почву под ногами фармаиндустрия.

Чем более инновационный и высокомаржинальный бизнес, тем меньше места ему будет в современной России, т.к. для формирования и развития подобного бизнеса необходима не только глубина рынка, но и условия бизнеса, которые предполагают определенную степень свободы для творчества и реализации.

Можно варить арматуру, закладывать асфальт или перевозить бетонные блоки в условиях мобилизации, но нет никакой возможности для развития «тонких и чувствительных» отраслей, как например инфотех, биотех и финтех, которые являются основными драйверами развития в современном мире. Когда за спиной стоит условный военком, большинство квалифицированного персонала предпочтут ретироваться из России.

Поэтому дефицит квалифицированных кадров был обострен, теперь он будет критически обострен, что неизбежно замедлит или вовсе остановит в некоторых сегментах технологии и инновации в России. Ученые, инженеры, программисты и топ менеджеры – первые в очереди на эмиграцию. В современном мире заставить подобную публику работать под дулом автомата и угрозами тюрьмами будет проблематично.

Бизнес-климат в этом отношении будет деградировать. Соответственно, на внешний шок запускается весьма ощутимый внутренний шок. Два «супер-фактора» начинают действовать одновременно и в одном направлении.

Тенденция на упрощении структуры экономики может усилиться и здесь все вопросы к государству. Сможет ли государство перехватить и инициативу и выступить драйвером экономического роста?

По сути, помимо военного аспекта и внешней политики, задача у государства становится не просто сложной, а запредельно сложной. Необходимо выстраивать совершенно иные балансы, замещая частный сектор и частную инициативу.

Какие-то простые и элементарные области частного сектора будут работать, как раньше или с незначительными повреждениями – обслуживающая сфера услуг (ритейл, общепит, салоны красоты, бытовые услуги и так далее).

Но сложные и инновационные отрасли с частным капиталом преимущественно будут «расщепляться» из-за неприемлемых условий ведения бизнеса, а именно на этих отраслях и базируется рост и развитие в современном мире.

Таким образом, на траектории замещения частного сектора, государство будет усиливать свое влияние в экономике, в некоторых областях доводя свое участие до абсолюта.

Вопрос эффективности государства в инновационном аспекте экономики очень дискуссионный. Но, объективно говоря, среди чиновников просто нет достаточного количества квалифицированных кадров, которые бы перехватывали инициативу частного сектора, сохраняя производительность, эффективность и инновационный импульс развития так, как это делают профильные собственники бизнеса и топ-менеджеры.

Поэтому падение эффективности неизбежно, особенно на первом этапе.

В нынешних обстоятельствах будет приоритет военных расходов над социальными, над экономическими, не говоря уже о технологиях и развитии человеческого капитала. Все это приведет к повышенному дефициту бюджета, т.к. экономика будет сжиматься (доходы падать), а расходы расти.

Падение доходов бюджета может быть по двум направлением: выпадающие нефтегазовые доходы на траектории неизбежного падения цен на энергоносителей в 2023 на фоне развертывания сильнейшего кризиса в странах Запада, плюс усиленное энергетическое эмбарго на Россию, которое не удастся в полной мере заместить азиатским направлением. Также пострадают внутренние доходы на фоне сберегательной модели потребления населения, обрушения частных инвестиций и внутреннего спроса.

Дефицит бюджета вынудит правительство либо выпускать военные облигации с полупринудительным выкупом населением ежемесячно частично от зарплаты (косвенный налог), либо прямая монетизация госдолга через Центробанк. Во всяком случае, стоит ожидать фронтального роста налогов и сборов, как на бизнес, так и на население. Сначала на бизнес (что уже происходит с экспортерами), потом на всех остальных.

Других вариантов не особо просматривается. Внешние инвесторы точно исключены, но и внутренние, если можно так сказать, «опустошены». Внутреннего добровольного ресурса не хватит на финансирование дефицита бюджета в соответствии с выполнением всех военных, социальных и экономических обязательств государства.

Это может подстегнуть инфляцию в следующем году в том числе из-за снижения производительности, деактивации значительной части мужского населения, изменения структуры экономики и внешних ограничений – все это непосредственно влияет на объем предложения товаров.

С оценками перспектив экономики стоит быть осторожным. Последние три месяца происходило восстановление экономической активности, подхваченной частным инвестиционным и производственным импульсом на траектории замещения иностранных компаний.

Сейчас добавляется много новых проблем. Как это все будет решать государство? В экономическом плане задача очень сложная, т.к роль государства значительно усиливается в экономике. Хватит ли ресурсов и компетенции для подстройки под новый формат? Сможет ли государство аккумулировать лучшие умы страны для решения вопросов технологического развития?

Вопросов много, ответов пока мало. Посмотрим…