Инвестиции в страны Средней Азии: что там происходит

Постсоветские республики Центральной Азии, или как ранее называли этот регион «Средней Азии» показывают хорошую инвестиционную привлекательность даже на фоне других азиатских развивающихся и пограничных экономик. Однако инвестиционная картина в них неоднородна и многогранна, зависит от специфики природных ресурсов и наличия промышленности, многие объекты которой остались еще с советского времени. В любом случае, иронизировать по поводу инвестиций в Центральную Азию, ассоциируя ее страны с московскими дворниками и таксистами, было бы крайне неверно.

Казахстан

Экономика Казахстана – самая развитая в Центральной Азии. Импульс к ее развитию был заложен еще в советское время, когда по инициативам из Москвы в крупной (самая большая страна в мире, не имеющая выхода к Мировому океану) и слабозаселенной республике стала активно развиваться добывающая и перерабатывающая промышленность. Богатство огромной территории на природные ресурсы в сочетании со слабой заселенностью дает возможность крупному бизнесу нормально «прокормить» граждан, откладывая при этом средства для развития. Ко всему прочему, Казахстан даже в первые годы независимости не столь активно выдавливал из страны квалифицированные кадры нетитульной национальности, как это было в Узбекистане еще до распада СССР («Русские – в Рязань, татары – в Казань») и в Таджикистане во время гражданской войны.

Казахстан явно отходит от среднеазиатской традиции, когда власть содействует инвестициям, в первую очередь, в родину своего клана. Несмотря на то, что президент Касым-Жомарт Токаев относится к племени Жалайыр Старшего Жуза, по количеству текущих инвестиционных проектов в 2022 году лидировала Костанайская область, т.е. территория Среднего Жуза. Всего в этом году в Костанайской области планируется ввести в эксплуатацию 170 проектов, в основном, в сферах строительства, машиностроения и пищевой промышленности. Это признак оздоровления инвестиционного климата страны. Впрочем, тенденция к подобной «жузово-племенной» диверсификации была и при предыдущем президенте Нурсултане Назарбаеве, также выходце из Старшего Жуза, который даже перенес столицу в Астану, на территорию бывших кочевий Среднего Жуза.

За 1-й квартал 2023 года наметилась дальнейшая географическая диверсификация капиталовложений. Увеличение инвестиций в основной капитал наблюдалось во многих областях республики, но лидером является Туркестанская область (как раз, токаевско-назарбаевский Старший Жуз), где отмечен рост на 60,4%. Второе место занимает находящаяся на юге Кызылординская область, но остальные расположены в центре, на севере и западе, т.е., вне вотчины Токаева. А вот в Алматы наблюдается уменьшение инвестиций, что, по-видимому, свидетельствует, что бывшая столица окончательно уступает статус экономического центра новой – Астане, даже несмотря на ее неблагоприятные климатические условия (по суровости зим уступает только одной столице мира – Улан-Батору).

Так или иначе, в 1-м квартале 2023 года в Казахстане в целом объем инвестиций в основной капитал превысил показатель аналогичного периода предыдущего года на 16,1%. В структуре инвестиций наиболее значительные капиталовложения наблюдаются в горнодобывающую промышленность, операции с недвижимостью, транспорт и складирование и обрабатывающую промышленность.

Крупнейшие проекты этого года:

Завод строительных стальных конструкций в Алматы. Стоимость инвестиционного проекта – 5 млрд тенге. В инвестициях присутствует турецкий капитал. После реализации проекта будут созданы 70 рабочих мест. На втором этапе финансирования будет реализовано производство стальных труб с инвестициями в размере 2 млрд тенге.

Второй проект с инвестициями из Турции заключается в строительстве завода, который будет производить металлические барьерные конструкции, мостовые и иные дорожные конструкции. По всей видимости, он будет реализоваться также в Алматы, его стоимость 1,5 млрд тенге.

Третий турецкий инвестиционный проект должен стартовать в Астане. Это производство мелкоштучных изделий из бетона, его стоимость 3,2 млрд тенге.

Также инвестор из Турции рассчитывает открыть в Астане многопрофильный завод строительных конструкций за 21,7 млрд тенге. Этот же инвестор там же планирует строительство завода по выпуску фиброцементных плит. Стоимость проекта – 4 млрд тенге.

Отечественные инвесторы не отстают по объемам капиталовложений в промышленность Казахстана. В Шымкенте казахские инвесторы собираются организовать производство минеральных масел стоимостью 351,5 млрд тенге и производство полипропилена стоимостью 17,2 млрд тенге.

Туркестанская область, в составе которой находится Шымкент, в этом году вообще богата на инвестиционные проекты с отечественными капиталовложениями. В 157,5 млрд тенге обойдется завод по производству бикарбоната натрия, в 150 млрд тенге – каскад ГЭС на реке Угам, в 18,6 млрд тенге – птицекомплекс на 30 тыс. тонн мяса птицы в год.

Жамбылская область в этом году привлекла достаточно крупные иностранные инвестиции. Инвестор из Нидерландов вложит 58,4 млрд тенге в строительство ветряной электростанции. В той же области отечественный инвестор строит производство сахара мощностью 8 тыс. тонн в сутки. Стоимость проекта составляет 91 млрд тенге.

В Костанайской области крупнейшие проекты реализуют российские инвесторы. Первый проект – завод чугунного литья для грузовых автомобилей в Костанайской области. Стоимость проекта – 78,1 млрд тенге, в результате завершения проекта будет создано 300 рабочих мест. Второй проект – производство карбида кремния стоимостью 26,35 млрд тенге, в результате чего будет создано 230 рабочих мест.

В Акмолинской области также крупнейший проект реализуется при совместном с отечественным финансированием участии иностранного инвестора, на этот раз из Нидерландов. Это ветряная электростанция мощностью 156 МВт.

В Северо-Казахстанской области турецкий инвестор в этом году планирует сдать в эксплуатацию завод по производству семян, переработки масличных культур и пшеницы, производству растительного белка. Стоимость проекта 61,7 млрд тенге. Проект реализуется за счет совместных казахстанских и турецких инвестиций.

В Павлодарской области отечественный инвестор строит завод ферросплавов мощностью 240 тыс. тонн ферросилиция в год, с 800 рабочими местами. Стоимость проекта 92,4 млрд тенге.

В Карагандинской области швейцарский инвестор строит завод спецкокса мощностью 600 тыс. тонн продукции в год со 180 рабочими местами. Стоимость проекта 39,9 млрд тенге, швейцарцам принадлежит 25,6 млрд тенге, этот же инвестор будет там же строить производство извести стоимостью 19,2 млрд тенге.

В области Абай отечественные инвесторы запланировали на этот года два мясокомбината, специализирующиеся на мясе КРС (следует помнить, что казахи – мусульмане, для значительного же славянского населения сейчас реализуется крупный проект свинокомплекса в Восточно-Казахстанской области, где большой процент русских). Оба проекта в общей сложности стоят 26,4 млрд тенге, мощность первого проекта – 11,5 тыс. тонн в год, второго – 60 тыс. голов КРС в год.

В Актюбинской области крупнейший проект выполняется инвестором из России. Это освоение месторождения руды Лиманное стоимостью 39,7 млрд тенге, 500 рабочими местами и мощностью 1,3 млн тонн руды в год.

В Мангистауской области в этом году казахстанский инвестор должен запустить фармацевтический завод стоимостью 2,1 млрд тенге.

В Атырауской области казахстанский инвестор строит бройлерную птицефабрику, которую планируется ввести в эксплуатацию в этом году. Стоимость проекта 5,07 млрд тенге, количество рабочих мест – 79. Там же строится завод экструзионной геосинтетики стоимостью 3,03 млрд тенге. Второй очередью проекта будет производство геосинтетических тканей за 1,9 млрд тенге с количеством рабочих мест 128.

На фондовом рынке Казахстана – три фондовых биржи: Казахстанская фондовая биржа, старейшая и крупнейшая в стране, Astana International Exchange и международная биржа ITS. Последняя открылась в этом году, отличие ее от предыдущих двух в том, что она не допускает к торгам российских брокеров. Видимо, это связано с политическими мотивами, но следует учесть, что она открыта с непосредственным содействием российской СПБ-биржи. На другие две биржи допускаются к торгам только бумаги казахстанских эмитентов, но российские инвесторы имеют возможность ими торговать. На новой бирже торгуются ценные бумаги с листингом в США, количество инструментов более 1,5 тысяч.

По поводу перспектив торгов для российских инвесторов есть неясность. С одной стороны, технически не представляет сложности передать заблокированные активы российских инвесторов в казахстанские депозитарии. Но, с другой стороны, политические настроения компании Euroclear таковы, что она вряд ли пойдет на то, чтобы передавать в Казахстан заблокированные российские ценные бумаги.

Доля СПБ-биржи в капитале биржи ITS составляет 10%. При этом сама СПБ-биржа не собиралась допускать туда российских инвесторов, справедливо полагая, что россиянам есть где торговать зарубежными акциями, а прибыль от торгов ими казахстанскими инвесторами она все равно получит даже при такой небольшой доле в капитале. Но участие в торгах россиян возможно и через казахских брокеров, учитывая спорную ситуацию с получением из-за санкций прибыли от торгов акциями с американских депозитариев на СПБ-бирже. Возможно, это будет выходом даже несмотря на усиление давления со стороны американских и европейских регуляторов на фондовые биржи Армении и Казахстана как стран с двойной дружественностью финансового рынка. Если раньше они могли использоваться как хабы для движения средств из подсанкционных стран в западные, то теперь это может оказаться сложнее.

Крупнейшей торговой площадкой Казахстана остается Казахстанская фондовая биржа KASE. Она занимает третье место в СНГ по объемам торгов после Московской биржи и СПБ-биржи. До стремительного роста объемов по зарубежным акциям на СПБ-бирже в 2019-2020 годах занимала второе место.

В последнее время наблюдается некоторое снижение активности фондового рынка Казахстана, что можно связать с цепной реакцией на конфликт России и Украины и неоднозначного к ней отношения в разных странах мира. В частности, за май капитализация уменьшилась на 2,1%, а за весь период с начала года по 1 июня – на 0,4%. Капитализация рынка акций за май уменьшилась на 1,9%, но с начала года по 1 июня выросла на 5,6%. И рост, и падение наблюдались, главным образом, за счет акций голубых фишек, входящих в национальный фондовый индекс. Рост индекса несколько превосходит общий рост казахстанского фондового рынка.

Количество эмитентов на Казахстанской фондовой бирже на текущий момент составляет 87. Значительное снижение показали первичный и вторичный рынок корпоративных облигаций: первый вообще только за май снизился на 30%. Это результат, в первую очередь, не столько «сезона погашений», сколько ужесточения денежно-кредитной политики.

Вместе с тем, рост количества инвесторов продолжается. За май количество субсчетов увеличилось на 0,2%, с начала 2023 года по 1 июня – на 24,4 %. Активы профессиональных участников рынка ценных бумаг с начала года за отчетный период выросли на 19,5 %.

Наиболее торгуемые на Казахстанской фондовой бирже акции, которые можно причислить к голубым фишкам – банк «ЦентрКредит», Народный банк, KCell, KEGOK, Kaspi.kz, «Казатомпром», Казахтелеком, КазТрансОйл.

Узбекистан

После смерти авторитарного правителя Ислама Каримова в 2016 году и последующего избрания Шавката Мирзиёева президентом Узбекистан начал либерализацию своей застрявшей в советском прошлом плановой экономики и переход к более свободной рыночной экономике. То, что приток ПИИ увеличился с $2 млрд в 2017 году до $9,8 млрд в 2021 году, можно связать с этими процессами

Несмотря на то, что Узбекистан беден на энергоносители по сравнению с Казахстаном и Туркменистаном, он является крупным производителем хлопчатника и другой сельскохозяйственной продукции. У него также есть промышленный сектор, который производит текстиль, автомобили и электронику, и сектор услуг, который включает телекоммуникации, банковское дело и туризм. Именно перечисленные отрасли являются приоритетными для иностранных инвесторов на фоне богатства трудовых ресурсов, поскольку эта страна самая густонаселенная в Центральной Азии.

Эти факторы привели к приходу на узбекский рынок таких транснациональных компаний как VEON, Nestlé, Samsung, General Motors, Isuzu, Claas и Coca-Cola. Помимо этого, Узбекистан привлекает ПИИ из нескольких стран, крупнейшими инвесторами из которых являются Россия, Китай, Турция, Франция и Канада, в такие сектора, как энергетика, банковское дело и телекоммуникации.

В соответствии со своей стратегией развития на 2022–2026 годы Узбекистан за этот период рассчитывает привлечь $120 млрд инвестиций. При этом иностранные инвестиции составят из этого объема $70 млрд. Приоритетными являются такие отрасли как энергетика, транспорт, здравоохранение, образование, зеленая экономика, коммунальные услуги и управление водными ресурсами.

Несмотря на улучшение инвестиционного климата при президенте Мирзиёеве, страна сталкивается, хоть и в меньшей степени, с некоторыми прежними проблемами, заложенными еще даже не при Каримове, а в годы застоя при «хлопковом социализме» Шарафа Рашидова, в том числе с отсутствием прозрачности, коррупционной репутацией и плохой транспортной инфраструктурой.

На этом фоне для укрепления доверия международных инвесторов Узбекистан в 2019 году впервые эмитировал суверенные облигации международного стандарта. Государственные предприятия, такие как «Узбекнефтегаз», также вышли на международный рынок облигаций. Также имеется обязательство правительства приватизировать ряд крупных государственных предприятий.

Большая часть ПИИ в Узбекистан поступает в форме государственно-частных партнерств. Это как инвестиции в новые проекты, так и некоторые ПИИ в сфере слияний и поглощений. В частности, «Индорама» приобрела крупную химическую компанию «Ферганаазот». Ипотека-банк, четвертый по величине кредитор Узбекистана, был приобретен ОТП-банком. К крупнейшим разрабатывающимся проектам в стране можно отнести проект ветроэнергетики в Каракалпакстане стоимостью $2,4 млрд мощностью 1,5 ГВт, который разрабатывается компанией ACWA Power из Саудовской Аравии. Проект должен стать одной из крупнейших ветряных электростанций не только в Центральной Азии, но и во всем мире. Вообще же компании из стран Персидского залива активно инвестируют в экономику Узбекистана, крупнейшие из них – Masdar, ACWA Power, а также Mubadala и Taqa. Из европейских инвесторов в Узбекистан (преимущественно, в проекты возобновляемых источников энергии) вкладывают средства EDF, Siemens, Veolia, Voltalia, Orano и Total Eren. Также в зеленую энергетику инвестируют японские компании Toyota Tsusho, Sojits, Mitsubishi и Sumitomo. Подобная специфика выбора отрасли обусловлена ухудшающейся из-за обмеления рек, откуда отводится вода на орошение хлопчатника, и проблемы Аральского моря экологии, что в современном «зеленом мире» не может не вызывать опасений.

Из международных организаций в 2022 году ЕБРР инвестировал $900 млн в 26 проектов в Узбекистане, что сделало его ведущим реципиентом финансирования в Центральной Азии за последние три года. Также активно работает в стране в инвестиционном сфере Азиатский банк развития. В отличие от соседнего Казахстана, который все больше склоняется в сторону китайских инвестиций (хотя и не забывая о российских), Узбекистан и в сфере политики и в инвестиционной сфере поддерживает нейтралитет и с Китаем, и с Россией, и с США. Хотя Китай явно включает Узбекистан в свою стратегию «Один пояс – один путь», разрабатывая проект железной дороги Китай-Кыргызстан-Узбекистан.

Всего в Узбекистане насчитывается 2219 действующих двусторонних торговых инвестиционных договоров ПИИ. Но динамика ПИИ может в ближайшие годы сократиться из-за сложной внутренней политики. В частности, безусловно, более либеральный, чем Каримов, Мирзиёев устроил в этом году референдум по поправкам в конституцию, и теперь срок полномочий президента продлен с 5 до 7 лет (такой же срок в Казахстане). В международном сообществе это вызывает тревогу, т.к. далее могут быть прецеденты таких же референдумов по отмене ограничений количества президентских сроков, примеры – Россия, Беларусь, Туркменистан. Таким образом, Узбекистан по западным меркам как был, так и остался авторитарным государством. Это приводит к отсутствию прозрачности при заключении инвестиционных контрактов и в нормативно-правовой среде. Сохраняется бюрократия и высокий уровень коррупции. Правительство отказывается приватизировать транспортную сферу, что сохраняет ее низкий уровень развития, затрудняющий инвестиции во многие проекты. Нехватка квалифицированных кадров тормозит инвестиционную активность в производственной и энергетической сферах, приоритетных и для иностранных инвесторов, и для самого Узбекистана.

По регионам ситуация следующая:

В Намангане 7 инвестиционных приоритетных проектов, все 7 касаются птицеводства.

В Фергане 85 инвестиционных приоритетных проектов, в основном, это производство металлических изделий, кожаных аксессуаров для смартфонов, аксессуаров для одежды, женского белья, пищевой продукции, химической продукции, в том числе косметики, спортивной одежды, шелка, электротехники, сельскохозяйственной продукции.

В Андижане 48 инвестиционных проектов. Преимущественно, они касаются текстильной промышленности, строительных материалов, обработки хлопка, металлической тары, красок для хлопчатобумажной одежды, металлических деталей для бытовой и иной техники, птицеводства, производства шелка, бытовой техники, кожаных изделий,

В Ташкенте 4 приоритетных инвестиционных проекта. Они относятся к отраслям агропрома, тяжелой и добывающей промышленности.

В Хорезме 31 приоритетный инвестиционный проект. Они относятся к отраслям текстильной промышленности, парфюмерии, химической промышленности, оросительного оборудования, фармацевтики, ламп, фильтров для воды, аквакультуры, туризма, ювелирной промышленности, животноводства, инноваций в сфере растениеводства, строительных материалов.

В Кашкадарье больше всего инвестпроектов среди всех областей Узбекистана – 118. Они относятся к отраслям пищевой промышленности, строительных материалов, агропрома, добывающей промышленности, химической продукции.

В Бухаре 29 приоритетных инвестиционных проектов. Они относятся к отраслям красок, стройматериалов, шелковых изделий, пищевой промышленности, одежды, агропрома, производства шерстяных изделий и тканей, аквакультуры, полимеров.

В Джизаке 40 приоритетных инвестиционных проектов. Они содержат в себе производство в отраслях текстиля (включая пряжу, крашение, холст и шитье), строительных материалов, агропрома, аквакультуры, фармакология (включая такую экзотическую подотрасль как производство яда скорпиона), добывающей отрасли, виноделия и ликеро-водочной промышленности, производства шелка, логистики, пищевой промышленности, обувной промышленности, полимеров.

В Сурхандарьинской области 4 приоритетных инвестиционных проекта. Они сконцентрированы в отраслях химической промышленности, сантехники и производства ковров.

В Самарканде 33 приоритетных инвестиционных проекта. Они относятся к отраслям агропрома, строительных материалов, пищевой промышленности, переработке шелка, виноделию и производству питьевого спирта, текстильной промышленности, логистики, электротехники, добывающей промышленности, туризма.

В Навои 33 приоритетных инвестиционных проекта. Они относятся к отраслям химической промышленности, строительных материалов, сантехники, агропрома (преимущественно, животноводства, включая страусоводство, верблюдоводство и коневодство), туризм, текстильной промышленности, ювелирной промышленности, переработки полезных ископаемых, фармакологии (производства яда скорпиона).

В Сырдарье 55 инвестиционных проектов, среди них преобладают отрасли обувной промышленности, пищевой промышленности, бытовой и строительной техники, средств гигиены, пищевой промышленности, изделий из металла, текстильной промышленности, агропрома, туризма, аквакультуры.

В Каракалпакстане 43 статусных инвестиционных проекта, что является большим достижением для пустынного слабозаселенного региона, страдающего от экологических последствий аральской проблемы. Они относятся к отраслям строительных материалов, пищевой промышленности, шелкопрядения, кожаных изделий, текстильной промышленности, аквакультуры, спортивного питания, химической промышленности, добывающей промышленности.

Фондовый рынок в Узбекистане действует с 1994 года, когда была образована республиканская фондовая биржа «Тошкент». В листинге биржи насчитывается 108 эмитентов. В 2022 году фондовый рынок Узбекистана, несмотря на приток прямых иностранных инвестиций, показывал не внушающую оптимизм динамику. Это вызвало перенос на февраль 2023 года перспективного первоначального публичного размещения акций UzAuto. Ожидалось, что это событие станет катализатором многих других публичных размещений узбекских предприятий. Планы этого размещения рассматривались на правительственном уровне еще в августе 2022 года, причем правительство даже опубликовало список эмитентов, которых будут размещать следующими и которые подлежат приватизации. Что касается UzAuto Motors, то ее акции перед предполагаемым размещением в целях дополнительной привлекательности для этического инвестирования прошли проверку Бухгалтерской и аудиторской организации исламских финансовых институтов. Изначально планировалось разместить на публичные торги 5% акций компании. Но андеррайтер сделал заключение, что более 1% акций на рынке востребовано не будет. То есть, вместо планировавшихся $90 млн, сумма размещения будет составлять не более $19,5 млн. В итоге первичное публичное размещение все же состоялось, но на еще меньшую сумму.

D целом текущий год может оказаться тяжелым для узбекского фондового рынка. Фактором нестабильности является, конечно, в том числе и затянувшийся военный конлфикт России и Украины. Поскольку Узбекистан продолжает внешнеэкономические и инвестиционные отношения с Россией, за рубежом многие инвесторы полагают, что есть риск вторичных санкций, и что в этом случае будет с их капиталом, неизвестно.

В 2022 году объем сделок, несмотря на динамику хуже ожидавшейся, увеличился. Однако драйвером роста было не развитие рынка в целом, а несколько крупных статусных сделок, связанных с покупкой долей в компаниях, совершаемой путем переговоров. Эти сделки составили 40 % от общего объема. Подобный факт характерен для слаборазвитых бирж на пограничных и неразвитых рынках. Крупнейшие сделки были заключены с пакетами акций Ahangarancement, Капиталбанка, Гарант Банка. Но это не спасло от того, что фондовые индексы в 2022 году обрушились, основной индекс упал более чем на 60 процентов, а с учетом инфляции потери инвесторов в два раза больше. При такой очевидной убыточности инвестиций в узбекский фондовый рынок можно полагать, что в обозримой перспективе Узбекистан может рассчитывать только на прямые иностранные инвестиции.

Кыргызстан

Среди государств, инвестирующих в экономику этой страны, первое место среди стран СНГ занимает Россия, она же в первое тройке мировых инвесторов в киргизскую экономику. За 2022 год ее инвестиции составили в Кыргызстане $145 млн, что составляет 12 % от всех иностранных инвестиций. Третье место среди всех иностранных инвесторов Россия удерживает на протяжении последних трех лет, тогда как на первом месте стабильно находится Турция, на втором – Китай. Вряд ли в ближайшее время такой статус-кво изменится.

Однако роста объемов российских инвестиций не наблюдается, по сравнению с 2021 годом они остались практически такими же, рост находится в пределах статистической погрешности.

Турецкие инвестиции в 2022 году составили около $340 млн. В отличие от России, Турция нарастила по сравнению с 2021 годом объемы ПИИ, и прирост составил рекордные 40%. Удельный вес Турции среди иностранных инвесторов в Кыргызстане составляет около 28 %. Со стороны Китая поступило в 2022 году около $326 млн, несмотря на небольшое сокращение на фоне турецкого роста, его доля ненамного ниже, чем у Турции – 27%. На четвертом месте после первой тройки находится Казахстан, инвестиции которого составили в 2022 году $90 млн.

Основные инвестиции извне приходят в киргизскую экономику в горнодобывающую отрасль: крупнейший сейчас инвестиционный проект с участием российского капитала – Альянс Алтын в Таласской области на месторождении Джеруй стоимостью $120 млн.

Из международных организаций одним из крупнейших инвесторов является Евразийский банк развития. По состоянию на текущий момент он имеет проекты по Кыргызстану общей стоимостью $93 млн. По сравнению с 2022 годом, если инвестиции состоятся, мы будем наблюдать по итогам 2023 года рост объемов в несколько раз, поскольку ЕАБР в 2022 году инвестировал в Кыргызстан всего лишь $16 млн. Но в действительности по состоянию на июнь 2023 года с начала года договора по инвестпроектам были подписаны только на сумму $8 млн.

ЕАБР всего планирует за следующие 5 лет инвестировать $161 млн в проекты, которые за этот же срок предполагается реализовать. Если же брать потенциальные проекты, сроки и возможности реализации которых под вопросом, то их общий пул составляет около $500 млн. Крупнейшие из них – строительство Куланакской ГЭС и Камбаратинской ГЭС-1.

По поводу строительства Куланакской ГЭС отдельный разговор, поскольку помимо ЕАБР вторым инвестором выступает Российско-Киргизский фонд развития, активы которого заморожены в Европе. Трудно сказать, что ждать от финансовых регуляторов Евросоюза дальше, но соглашение о совместном финансировании ГЭС мощностью 100 мегаватт уже подписано. И РКФР и ЕАБР выделяют для строительства ГЭС одинаковые суммы: по $44 млн. Предполагается, что в результате реализации проекта энергодефицит в Кыргызстане сократится на 20%, будет создано 100 рабочих мест при том, что строить ГЭС будет в 10 раз больше человек. В долгосрочных планах инвесторов строительство целого каскада ГЭС на реке Нарын. В результате подъема за счет дамбы уровня воды в Нарыне ожидается увеличение площади орошаемых земель в окрестностях ГЭС. Можно в целом констатировать, что энергетическая отрасль Кыргызстана – одна из приоритетных в инвестиционной политике РКФР, поскольку разрабатывается 15 энергетических инвестпроектов общей мощностью 500 мегаватт, за счет которых энергодефицит в стране сократится на 70%.

Так или иначе, объем инвестиций в основной капитал в Кыргызстане в 1-м квартале 2023 года по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года вырос почти на 5%, как за счет ПИИ, так и за счет отечественных инвестиций. В реализации инвестиционных проектов произошел значительный рост участия государственного и местных бюджетов. Хорошо это или плохо, сказать трудно, как говорил римский император Веспасиан Флавий, деньги не пахнут, но в случае преобладания государственных инвестиций над частными Кыргызстан может пойти по пути другой центральноазиатской страны, которую мы в аналитическом материале принципиально не рассматриваем, – Туркменистана, с его закрытой экономикой и авторитарным способом управления народным хозяйством без намеком на развитие приватизации. Правда, рост кредитования частного бизнеса за счет коммерческих банков составил за отчетный период 4,3%, что уже обнадеживает, поскольку это выше, чем рост государственных капиталовложений, хоть и прямые их инвестиции сократились. Тревогу вызывает то, что на фоне роста в 2022 году объем иностранных инвестиций в 1-м квартале сократился почти на 40% по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года. Что ждать в конце года – пока непонятно. Объемы иностранных кредитов и грантов сократились также, но не в такой степени.

Всего на 1 марта 2023 года в Кыргызстане насчитывалось более 3 тыс. инвестиционных проектов. Среди них большая часть относится к малому и среднему бизнесу. Особенностью этого года является то, что было принято решение применять совместное финансирование проектов за счет бюджета ЕАЭС. Предполагается, что оно составит около 1,3 млрд рублей в год. Эти средства пойдут на погашение процентных ставок по кредитам. Но непосредственный запуск проекта в течение этого года не предвидится, он будет введен в действие только с начала 2024 года. Безусловно, заинтересована в этом не только киргизская сторона, но и российская, поскольку в Кыргызстане на текущий момент реализуется более 40 проектов с российским капиталом, относящихся к крупному бизнесу. Их общая стоимость составляет около $2 млрд.

Фондовый рынок Кыргызстана пока не очень развит, но есть перспективы развития инфраструктуры и увеличения объема торгов за счет быстро развивающейся экономики. Безусловно, прямые инвестиции более развиты, чем портфельные, но именно они могут в будущем явиться драйвером роста торговли на фондовом рынке, особенно иностранные инвестиции.

В Кыргызстане насчитывается две торговые площадки: Kyrgyz Stock Exchange, основанная в 1994 году при участии турецких и казахстанских инвесторов (Стамбульская фондовая биржа и Казахстанская фондовая биржа), а также коммерческого банка «Кыргызстан»; вторая площадка – Envoys Vision, основанная в 2021 году, более совершенная по механизму торгов.

В 2022 году фондовый рынок Кыргызстана показал положительную динамику, фондовый индекс KSE вырос по сравнению с предыдущим годом почти в 2 раза. Основные отрасли, представленные на рынке акций – горнодобывающая, промышленная, сельскохозяйственная и финансовая. Наиболее торгуемые бумаги относятся именно к последней отрасли, на акции финансовых учреждений в 2022 году пришлось 99,9% всех сделок, что не является признаком хорошего развития фондового рынка при богатстве природных ресурсов страны.

При этом, как ни странно, основными индексными акциями являются международный аэропорт Манас, Электрические станции, Кыргызтелеком, Чакан ГЭС, Государственная ипотечная компания. Из акций наиболее торгуемого финансового сектора наибольшую ликвидность имеют Оптима банк, РСК Банк, ФинансКредитБанк КАБ, «Айыл Банк», банк «Кыргызстан. Еще одна проблема киргизского фондового рынка – отказ большинства компаний, даже эмитентов голубых фишек, от выплаты дивидендов, из индексных компаний их регулярно платит только аэропорт Манас.

Таджикистан

Привлечение инвестиций в бедную аграрно-сырьевую экономику Таджикистана – головная боль для частного бизнеса страны, но явно не для правящей верхушки, которая от бедности не страдает. При перечислении текущих инвестиционных проектов, одобренных официальными органами, бросается в глаза то, что большинство из них находятся в Хатлонской области. Можно много рассуждать о природных богатствах «края тысячи родников», где даже пятизвездочную гостиницу уже строят, но чтобы понять истинную причину, нужно понимать также и то, что это Средняя Азия с ее клановой структурой. Президент страны Эмомали Рахмон родом из города Куляб Хатлонской области, почему оппозиция и простой народ, недовольный режимом, называют правящую верхушку кулябским кланом. Поездки Рахмона по райцентрам Хатлонского района давно стали традицией и тенденцией, как только закончилась гражданская война, он сразу распорядился проложить в Куляб железную дорогу из Душанбе. Огромные по таджикским меркам инвестиции в Хатлонский район – ни для кого не секрет, достаточно посмотреть на здание кулябского железнодорожного вокзала, которое больше, чем в Душанбе, хотя там ходит только один пассажирский поезд.

Таджикистан обладает огромными ресурсами возобновляемой энергетики. И основное место в них занимают гидроресурсы. Толчок к их развитию в республике был сделан еще в советское время, уже тогда практически вся энергетика Таджикистана была возобновляемой. Такую возможность дает обилие горных рек с высокой скоростью падения воды на турбины ГЭС. Сейчас существует несколько инвестиционных проектов в этой сфере:

Малая ГЭС «Хразмони». Предполагаемая мощность ГЭС, которую планируют построить в Муминабадском районе Хатлонской области, составит 400 кВт. Этого будет достаточно для покрытия местных энергетических нужд: обеспечения электроэнергией школы, ряда местных жителей и мощностей по переработке излишков сельскохозяйственной продукции. Проект окупается за 4 года, его стоимость составляет, согласно бизнес-плану, $580 тыс..

Малая ГЭС «Дуоб». Также проект в Муминабадском районе Хатлонской области, в селе Маргак. Предназначен для электроснабжения сел Маргак и Садбаргох, имеющих всего 200 домохозяйств. Окупаемость, согласно бизнес-плану, должна быть достигнута через 2 года, требуются инвестиции в размере $180 тыс.

Малая ГЭС на реке Сиёхоб, также в Муминабадском районе Хатлонской области. Целью является улучшения электроснабжения населения всего Муминабадского района. Окупаемость должна быть достигнута через 2 года, требуются инвестиции в размере $160 тыс.

Вторая по значимости отрасль Таджикистана, требующая привлечения инвестиций – горнодобывающая. Она представлена следующими проектами:

Добыча аметиста на месторождении «Сельбур». Месторождение с разведанными запасами аметиста-сырца, сортового аметиста для ювелирной промышленности, находится на территории Гиссарского района. Согласно бизнес-плану, проект окупается за 7,4 года, его стоимость составляет $2,9 млн.

Добыча каменного угля на месторождении Фон-Ягноб в Муминабадском районе Хатлонской области. Включает в себя также предварительное проведение на восточной площади месторождения геологоразведочных работ. Добывать уголь планируется открытым способом. Окупаемость будет достигнута через 1 год, стоимость проекта составляет $2,9 млн.

Сельскохозяйственные проекты имеют более широкий географический разброс, чем энергетические и добывающие, сконцентрированные, в основном, в Хатлонской области:

Овцеводческое хозяйство «Ашт-Мохи – Маликабону». Планируется к открытию в Аштском районе Согдийской области, мясную продукцию продавать перерабатывающим предприятиям, ресторанам и местным жителям. Ориентация предприятия, в основном, на сбыт в Согдийской области и на разведение мясной гиссарской породы овец. Средства – частично собственные, всего требуется $300 тыс., срок окупаемости 3 года.

Овцеводческий кооператив «Файзидиёр». Проект позиционируется как экологичный, при этом планируется в будущем диверсифицировать бизнес путем развития разведения также крупного рогатого скота, приобретать у населения молочные продукты и перерабатывать их. Место потенциального размещения предприятия – Согдийская область, Матчинский район. У соискателя инвестиций имеются собственные средства, впрочем, небольшие, общая сумма необходимых инвестиций $388 тыс.

Дехканское хозяйство «Чинор». Профиль проекта – развитие скотоводства (преимущественно овцеводства) и пчеловодства в Яванском районе Хатлонской области. Потенциальный успех проекта обусловлен уникальной флорой района, позволяющей как выпасать овец на горных пастбищах, так и получать от пчеловодства различные сорта меда.

Из строительных инвестиционных проектов в Таджикистане только два, и оба в Хатлонской области:

Обувной завод в СЭЗ Дангара, Хатлонская область. Предполагается производить высококачественную обувь из натуральной кожи, что, учитывая развитие в области скотоводства, вполне реально. Срок окупаемости проекта составляет 2 года, требуемые инвестиции – $5 млн.

Строительство цементного завода в Дангаринском районе Хатлонской области. Предполагается изготавливать цемент из местного сырья, за счет строительства завода цена цемента на внутреннем рынке будет снижена. Срок окупаемости проекта 5 лет, необходимые инвестиции составляют $178 млн.

В октябре 2021 года правительство Таджикистана провело инвестиционный форум, очевидно, чтобы подчеркнуть свою приверженность облегчению инвестиционной политики. Посол Таджикистана в США, ранее занимавший пост главы правительственного комитета по инвестициям, провел там предварительные переговоры, на которых жаловался, что из-за океана поступает слишком мало прямых инвестиций, а могло бы быть и больше.

На форуме президент Эмомали Рахмон заявил, что экономический рост должен быть стимулирован за счет частного сектора. Но на деле, типично среднеазиатские авторитаризм, бюрократия и клановость тормозят и ПИИ, и рост частного сектора. Для таджикской государственной экономической политики характерны бесчисленные налоговые проверки, что не может не пугать иностранных инвесторов. Впрочем, это характерно в какой-то степени и для бывших советских республик в европейской части СНГ. В частности, в Беларуси во время строительства уродливого здания Национальной библиотеки была распространена практика «добровольно-принудительных» пожертвований на это мероприятие со стороны крупного бизнеса, прежде всего, банков, и даже указаний операторам мобильной связи взимать деньги со счетов абонентов без их ведома. В Таджикистане та же ситуация сейчас повторяется со строительством дополнительных мощностей Рогунской ГЭС. Обязательство правительства выделить значительные финансовые ресурсы на этот долгострой создает давление на Налоговый комитет, чтобы заставить его применять или по-новому произвольно интерпретировать налоговые правила в отношении компаний, выходящих за рамки «кулябского клана». Следует отметить, что ГЭС находится в непосредственной близости к Хатлонской области, в регионе, откуда имеют происхождение многие кулябцы, чьих предков принудительно переселили туда при СССР для развития экономики края. Потому связь инвестиций в строительство масштабного даже по мировым меркам сооружения с «кулябским кланом» очевидна.

Несмотря на то, что Таджикистан сотрудничает с ЕАЭС, хоть и не является его членом, объем инвестиций соседних среднеазиатских государств в его экономику невелик, а со стороны России, вероятнее всего, имеют место только государственные займы. В 2021 году общий объем прямых иностранных инвестиций в Таджикистан увеличился примерно вдвое до $342 млн, а китайские инвестиции, на долю которых приходится 40% всех ПИИ, увеличились на 175% до $211 млн. Иран ($32,6 млн) был вторым по величине источником ПИИ в 2021 году, за ним следуют Турция ($25,1 млн) и Швейцария ($21,5 млн). Китайские инвестиции процветают в рамках стратегии «Один пояс – один путь», российские же инвестиции невелики, и, видимо, будут сокращаться.

Вместе с тем, вряд ли дальше будет продолжаться ситуация с таким же ростом, как в 2021 году. Приход к власти в Афганистане Талибана и пограничные столкновения с вооруженными силами Кыргызстана привели к закрытию границ с этими государствами и более жесткими нормам пребывания в Таджикистане иностранцев. На фоне этого рост экономики в стране по-прежнему обусловлен потреблением, подпитываемым денежными переводами, в основном, из России и Казахстана, а экспорт сосредоточен в сырьевом секторе, что делает Таджикистан особенно уязвимым для кризисов на мировых товарных рынках.

Положительным является то, что практически все секторы экономики Таджикистана открыты для иностранного участия.

Портфельные инвестиции в Таджикистане отличаются крайней неразвитостью. Центральноазиатская фондовая биржа (CASE) в Душанбе создана в апреле 2015 года как площадка для организованной торговли ценными бумагами в Таджикистане. В состав акционеров биржи входит британская компания GMEX Group, предлагающая инновационные решения и технологии в области финансовых рынков. Но с того момента мало что изменилось, по крайней мере, в секторе корпоративных акций. Операции с ценными бумагами осуществляются в основном между банками. Объектом сделок являются либо ценные бумаги Национального банка, либо казначейские векселя министерства финансов. Первые торги на площадке были зарегистрированы в апреле 2017 года, когда местный банк «Эсхата» разместил на ней двухлетние корпоративные облигации на сумму 20 млн сомони ($2 млн).

На сегодня на официальном сайте CASE отсутствуют котируемые акции и государственные ценные бумаги, в списке облигаций того же банка «Эсхата» есть только одна позиция, поэтому указать объем рынка в целом невозможно. Таким образом, рынок акций в Таджикистане отсутствует, а рынок облигаций находится буквально на уровне статистической погрешности по своим объемам торгов и ликвидности.

P.S. Обзор подготовлен по материалам мировой деловой прессы.