Иран: конец государственной фондовой авантюры

Мы уже писали о государственной политике Ирана на фондовом рынке, заключавшейся в распродаже государственных активов с агитацией населения скупать их. Это делалось с целью преодоления экономических последствий пандемии коронавируса. Уже тогда были подозрения, что взлет фондового рынка страны может закончиться лопнувшим пузырем. Так и получилось.

Как все начиналось

В конце 2019 года Верховный лидер Ирана Аятолла Али Хаменеи призвал людей вкладывать деньги в фондовый рынок страны. На тот момент фондовый рынок страны демонстрировал устойчивую тенденцию к росту. Одновременно наблюдалось падение иранской валюты – риала. Оно началось еще в 2018 году и было спровоцировано решением Вашингтона в одностороннем порядке выйти из иранской ядерной сделки с мировыми державами и развязать поток санкций.

Поскольку риал пал жертвой сокрушительной инфляции, люди защищали свои быстро разрушающиеся сбережения, инвестируя в активы, в том числе и в акции. В мае 2020 года, когда пандемия коронавируса была уже в разгаре, правительство стало выставлять на торги акции полностью и частично государственных компаний, позволяя инвесторам покупать доли этих фирм. Еще один психологический толчок для рынков был дан, когда правительство заявило, что выделило один процент валютных резервов в суверенном фонде Ирана для инвестиций в фондовый рынок страны.

В мае 2020 года государственная газета «Джахан-и Санат» прогнозировала, что сокращение нефтяных и налоговых поступлений приведет к дефициту бюджета примерно в 2000 триллионов риалов. Это вынудило президента Роухани придумать авантюрную политику распродажи акций государственных предприятий, которую оппозиция назвала «политикой дальнейшего ограбления иранцев». Верховный лидер режима также поддержал план Роухани. На встрече с группой производителей, предпринимателей и экономических активистов Хаменеи призвал общественность использовать отечественные товары и участвовать в производительных инвестициях, таких как кооперативы и фондовые биржи.

Фондовый пузырь

В результате подобных мер, несмотря на пандемию коронавируса, в мае 2020 года TEDPIX, базовый индекс Тегеранской фондовой биржи (TSE), впервые в истории поднялся выше миллиона пунктов. Эксперты предупреждали, что рынок перегревается, находится в зоне перекупленности, что, согласно техническому анализу, может вызвать падение. Но стремительный взлет продолжался. К августу 2020 года TEDPIX перешагнул порог в два миллиона пунктов. Затем произошло то, что прогнозировали эксперты – пузырь лопнул. Индекс TEDPIX по состоянию на февраль этого колебался около отметки в 1,29 миллиона пунктов – более чем на 37% ниже своего августовского максимума. Во время последовавшей распродажи индекс испытал самое большое однодневное падение за всю историю.

Только 10 миллионов человек торговали акциями на TSE за все первые 50 лет ее работы. С начала 2018 года это сделали более 11 миллионов человек. Добавьте сюда всех людей, которые сейчас могут активно торговать «акциями справедливости» (акциями крупных государственных компаний), а это более 55 миллионов иранцев, примерно две трети населения страны. Что же касается социального фонда «Шаста», о деятельности которого много говорилось в предыдущей статье, то в начале этого года иранская оппозиция обнародовала данные о том, что правительство Роухани задолжало фонду более 2,5 квадриллиона риалов.

О том, каким образом раздувался пузырь, также свидетельствует история с двумя нефтехимическими компаниями. Первая из них - Dehdasht Petrochemical, которая в последнее время не ведет хозяйственной деятельности, это просто пустая земля с кирпичными стенами. Компания вышла на биржу, и ее акции подорожали с 1000 до 7230 риалов. Вторая компания – Golestan Petrochemical, которая вообще никогда не вела никакой хозяйственной деятельности, она существует только на бумаге. Ее акции, однако, торговались на уровне 2800 риалов. За время с момента ее выхода на биржу весной прошлого года в этот бумажный проект розничными инвесторами было вложено 280 миллиардов риалов.

Крах

С 18 по 19 января произошел крупномасштабный обвал Тегеранской фондовой биржи, который вошел в историю как «Черный понедельник Тегерана». В результате глава Тегеранской фондовой биржи и иранского регулятора Организации по ценным бумагам и биржам Хасан Галибаф Асл покинул оба своих поста. Но новость о его отставке мало что могла сделать, чтобы подавить протесты инвесторов, которые начались уже на следующий день. На фоне этих протестов торги на TSE были остановлены, а ее веб-сайт временно закрыт. Инвесторы были недовольны не только деятельностью Хасана Галибафа Асла, но и высказываниями министра финансов и экономики Фархада Дейпасанда, который накануне «черного понедельника» имел неосторожность заявить, что иранский фондовый рынок сейчас находится на правильном пути и достиг той стадии, когда его работе можно доверять. «За исключением периферийных переменных, которые влияют на этот рынок, у нас нет конкретных рыночных нарушений» - эту фразу министра инвесторы не могут ему простить.

Крах TSE произошел, в первую очередь, потому что фондовая биржа была одним из немногих оставшихся вариантов решения проблемы дефицита бюджета на фоне экономических санкций США и последствий коронавируса. Иранское правительство, по-видимому, осознавало риски, но, в отсутствие альтернативы, продолжало продвигать свои планы.

В то время как многие обычные инвесторы потеряли от лопнувшего пузыря последние средства, правительству удалось зафиксировать реальные доходы от взрывного роста фондового рынка. Государственные компании увидели приток наличности, поскольку правительство успело вовремя продать акции, в то время как казначейство страны приняло массовый 670-процентный рост налогов, взимаемых с торгов, обеспечив более чем 134 триллиона риалов ($595 млн) непредвиденных доходов в государственную казну в конце декабря.

Эксперты, между тем, критиковали правительство за то, что оно агитировало население инвестировать на фондовом рынке, не предупреждая его о рисках. «Вместо того, чтобы создавать условия для профессиональных инвестиций, которые принесли бы пользу реальной экономике в дополнение к развитию фондового рынка, правительство использовало краткосрочные возможности для покрытия части своего бюджетного дефицита», - сказал иранский финансовый аналитик Али Хосрошахи. По словам другого иранского аналитика – Мехди Агбаали, рост фондового рынка в лучшем случае лишь незначительно помог экономике. Единственным, по его высказыванию, предполагаемым преимуществом этого пузыря является то, что он поглощает огромные объемы денег, циркулирующих в экономике, замедляя инфляцию, которая растет под совместным давлением санкций США и пандемии COVID-19, которая, хоть и пошла на спад, но, все же, еще не закончилась.

В течение двух месяцев после краха фондового рынка Иран также испытал значительный ежемесячный рост инфляции на 5,4% и 7,1%, поскольку деньги, которые были выведены из акций, были вложены в другие активы, разогнав цены.

Восстановление и перспективы

Несмотря на зимние неудачи иранского фондового рынка, весна принесла относительно положительные новости. В марте фондовый рынок Ирана вырос, к тому же, Организацией по ценным бумагам и биржам страны были обнародованы данные по иностранным инвестициям за последние 10 месяцев. За этот срок общий объем инвестиций, сделанных иностранными инвесторами в иранские ценные бумаги, вырос в два раза. Стоимость корзины иностранных инвестиций на этом рынке составила около 25 трлн риалов (около $595,2 млн) в конце первого месяца прошлого иранского календарного года (19 апреля 2020 года), а в конце одиннадцатого месяца (18 февраля 2021 года) эта цифра достигла 46 трлн риалов (около $1,95 млрд).

При этом индекс TEDPIX только за последнюю неделю марта вырос на 8%, его значение на конец марта составило 1,307 миллиона пунктов. Число иностранных инвесторов, зарегистрированных на TSE и других рынках, также увеличилось на 100% и в конце марта достигло в общей сложности 3600. При этом иностранные инвестиции на иранской бирже продолжали расти даже осенью, когда торговля на TSE и других рынках начала падать.

Положительные для иранских финансовых рынков последствия избрания Байдена президентом США проявились уже к концу января, после сокрушительного падения Тегеранской фондовой биржи. Только за январь риал вырос относительно доллара США на 17% после периода падения, когда он потерял более 70% своей стоимости. Президентство Байдена также повышает вероятность того, что иранские нефтяные платежи, застрявшие на зарубежных банковских счетах, будут освобождены, что ослабит кризис предложения иностранной валюты в Иране. Перспективы репатриации миллиардов долларов, принадлежащих Ирану, из банков Южной Кореи и других стран, а также перспективы отмены санкций в отношении экспорта нефти стимулируют укрепление местной валюты.

При этом, вероятнее всего, что в ближайшее время иранский фондовый рынок ждет вспышка волатильности. Внимание в настоящее время следует уделить «американскому фактору», а точнее говоря, «фактору Байдена». В свое время TEDPIX взлетел до рекордной отметки во многом потому, что люди рассматривали акции как хеджирование от инфляции, вызванной американскими санкциями. Многие из крупных компаний, перечисленных в индексе, являются экспортерами продукции тяжелой промышленности, такой как сталь, также там значительную долю составляют нефтехимия и нефтеперерабатывающие заводы, которые, отправляя продукцию преимущественно на экспорт, выигрывают от более слабого риала.

Если же брать целиком фондовый рынок Ирана, то для него надежды на восстановление экономики Ирана в связи с приходом на пост президента США Байдена будут являться бычьим фактором. Но это, конечно, будет уже совсем не то укрепление, как тот пузырь, который спровоцировало правительство Ирана.