Марина Смирных: «Рынок становится серьезнее и надежнее, как для игроков, так и для клиентов»

Марина Смирных, генеральный директор МФК «Джой Мани» рассказала о своём видении развития микрофинансового рынка после предстоящих регуляторных ограничений, о влиянии на него новых технологий и о росте интереса частных инвестиций в этот сектор.

- Добрый вечер, Марина. Спасибо большое, что нашли возможность встретиться, прорвались через пробки, хотя вы сами сказали, что всего лишь за полчаса, это просто невероятно в это время в Москве, наверное, еще не все ушли на отдых, а может быть наоборот не все вернулись, но не суть важно. У нас с вами важный разговор по одной простой причине. Для вас не секрет, что завтра в Государственной Думе очередное обсуждение того, что сейчас волнует весь микрофинансовый рынок. А волнует одна простая вещь. Да, вот это предложение Банка России о суперпростом, якобы, продукте с одной стороны, с другой стороны ограничение, то, что называется иксами. На ваш взгляд, если Государственная Дума скажет: да, всё правильно, так и должно быть, проштампуют это предложение, что произойдет с рынком?

- Добрый вечер, Эльман. Я очень рада на самом деле вас видеть, и я здесь потому, что это очень важный вопрос для меня как генерального директора компании рынка микрофинансирования, а также не менее важны и многие другие вопросы, которые волнуют и население, и наших потребителей, и всех остальных участников этого процесса. Регулятор за последнее время ввел очень много важных значимых инициатив, которые коснулись нашего рынка. И это правильно. Любой рынок должен регулироваться. Чем больше регуляторных норм, тем рынок становится серьезнее и надежнее, как для игроков, так, собственно, и для клиентов. В случае, если сейчас трехкратные «иксы» превратятся в полуторакратный, я могу предположить, как банкир с 20-летним стажем, что произойдет. Но это конечно моё мнение.

- Вот это как раз-таки интересно.

- Конечно же, очень тяжело придётся сектору оффлайн и компаниям с небольшим капиталом. Очень большие операционные расходы, содержание офиса, содержание персонала. Рынок всё-таки смотрит в онлайн сегмент. Эти игроки (оффлайн), возможно, уйдут с рынка. Что станет с теми, кто находится в статусе микрофинансовой компании? Конечно же конкуренция будет редеть, компании всё равно будут уходить с рынка. Здесь компаниям для сохранения эффективности необходимо делать аудит бизнес-моделей, пересматривать скоринговые системы, вкладываться в технологии, но рентабельность, конечно же, упадет у микрофинансового сектора. И останутся только самые устойчивые, самые эффективные компании. Я предполагаю, что количество микрофинансовых компаний, которых сейчас в реестре Банка России около 60, может стать вдвое меньше.

Все материалы Finversia-TV

- Но, Марина, тогда подождите, вы говорили про рентабельность, про прибыльность – это всё хорошо, но это для бизнеса. Меня вот сегодня или на днях спросили, что ты думаешь об этом, я говорю, знаете ну хорошо сегмент рынка называют мироедами, пусть даже так называют, но лучше этих мироедов видеть, контролировать, регулировать и понимать, что они делают, чем сделать так, чтобы не видеть и не понимать.

- Согласна.

- Вот с точки зрения социальной, что произойдет тогда? Не с точки зрения, что будет с бизнесом, огромное количество людей окажутся без работы... Вот вы сказали, оффлайн сегмент исчезнет, ряды поредеют, что это будет означать для потребителей?

- Совершенно верное замечание. Доходы нашего населения, к сожалению, не увеличиваются, людям задерживают заработную плату, многие компанию не имеют белую зарплату, а, это значит, что взять кредит в банке они не могут. И в этих условиях микрофинансовый сектор является очень важным социальным инструментом для решения финансовых проблем наших клиентов. Только микрофинансовые организации могут дать такой краткосрочный продукт, как микрозайм, никто другой больше на рынке этого предложить не может. И если всё-таки регулятор снизит доходную ставку, то, я боюсь, это самое худшее опасение, что будет очень много нелегальных кредиторов. Рынок микрофинансирования еще совсем молод и регулятор совершенно справедливо хочет его взрастить, но это процесс постепенный, рынок постепенно адаптируется под новые регуляторные стандарты, а его сейчас ещё больше хотят зарегулировать. Для рынка в целом это большое количество изменений: новые законодательные акты и выстраивание «взрослой» модели рынка на фоне кадрового голода, так как банкиры не идут работать в микрофинансовой сектор, ну, за исключением меня…

- Да-да, даже с 20-летним стажем.

- Поэтому, вы знаете, самое страшное что может произойти, это увеличится рынок неофициальных кредиторов. Если те компании, которые уйдут в тень всё равно будут продолжать выдавать займы, то рынок микрофинансирования начнет приобретать плохую репутацию. То есть запустится обратный процесс тому, что хочет и делает сейчас регулятор.

- Марина, тогда маленький вопрос. Перевернем карты. Забудьте про то, что они предлагают. Вы четко видите, что есть это проблема. Если бы вам сказали: каков Ваш вариант решения этой проблемы? Ну, только давайте не будем разводить «плач Ярославны» о том, что давайте не будем ужесточать и вводить. Наверное, что-то надо делать, но вместо вот этого ужесточения, что бы вы предложили бы такое, чтобы и рынок сохранило, и социальную напряженность помогло бы снять, на ваш взгляд?

- Во-первых, регулятор ввел базовые стандарты защиты интересов наших заёмщиков, физических лиц потребителей финансовых услуг. Мы, со своей стороны, как игроки рынка занимаемся повышением финансовой грамотности населения, также считая это очень важным: заёмщик должен понимать, что такое взять займ или кредит, уметь рассчитывать на свои возможности. Мне бы очень хотелось, чтобы регулятор в этом вопросе тоже был в помощь нашему рынку и брал на себя миссию объяснять, как брать займы, как устроены бизнес-процессы в микрофинансовых компаниях. Я вам могу сказать так, все боятся этих иксов: три икса - это три основных долга, когда клиент может заплатить, не выходя на просрочку. В каждой компании есть аналитики, и они вам скажут, что основное большинство составляют заёмщики с хорошей платежной дисциплиной: клиент как правило берет 7 000 рублей и максимум отдаёт 15 000. То есть, фактически нет ни в одной микрофинансовой компании трёх иксов и именно поэтому, эти иксы не самое страшное.

- Когда вы отвечали на мой самый первый вопрос, вы заметили, что офлайновый рынок, если произойдут серьезные регуляторные изменения, допустим они не произойдут, во всяком случае ваше видение рынка, вы заметили офлайн и онлайн, вы уже видите какую-то разницу между ними. Каким этот год будет для рынка микрофинансирования, если можно, даже вот просто по сегментам оффлайн-онлайн, ваш прогноз, ведь вы всё равно в бизнесе и всё равно делаете для себя аналитику?

- Обязательно. Рынок очень активно растет несмотря ни на что. По нашим прогнозам, по сравнению с 2017 годом, объем рынка в 2018 увеличится на 30-40%. Мы это анализируем по спросу, по сайтам-агрегаторам, которые дают нам наших потенциальных клиентов. Если говорить о «Джой Мани», то мы никогда не проводили агрессивную политику, мы предпочитаем расти постепенно и в этом году ожидаем увеличения выдачи по сравнению с 2017 годом в 2 раза. Это хороший показатель.

- И это не агрессивно?

- Это не агрессивно. Наши данные публично открыты, мы в обязательном порядке размещаем финансовую бухгалтерскую отчётность. Спрос очень большой. Количество заявок увеличивается постоянно, но из всех желающих, кто бы хотел взять займ в «Джой Мани», мы выдаем только 20%.

- Уровень одобрения вырос или упал за последнее время?

- В последнее время чуть-чуть упал, процента на 2.

- То есть, вы видите ухудшение ситуации и стараетесь сдерживать поток, даже если, казалось бы, было интересно выдавать?

- Да, интереснее всегда выдавать.

- Вы в офланйе и в онлайне?

- Мы только в онлайне. У нас был опыт, мы пытались развить в Новосибирске оффлайновую сеть. У нас было порядка 10 офисов и идея делать интересные продукты, мы пытались быть инноваторами, даже попытались это как-то связать с ломбардами, но в онлайне качество клиента выше. Я считаю, что в оффлайне останутся крупные игроки с хорошим капиталом и с хорошими инвестициями. Всё-таки маленькие компании, у которых низкий уставной капитал, по моему прогнозу не выживут.

- Ну да, мы с вами, к сожалению, видели недавно, что и один из крупнейших игроков офлайна ушёл несмотря ни на что. Поэтому, да, вы, когда сказали, что бизнес-моделей сейчас проходит краш-тест, проверку на жизнеспособность она действительно такова. Еще один вопрос: вот вы всю жизнь были в онлайне, вы попытались выйти в оффлайн и решили всё-таки что кесарю-кесарево, заняться своим делом. Вот новые вещи, которые появляются, новые технологии, особенно новые технологии в оценке, вы как-то их используете? Вы же сами сказали про процент одобрения, сразу мне ответили, упал на 2%. То есть, вы не просто одобряете, там поставили себе планку 20% - я выдержу, нет, вы следите, вы как-то оцениваете. И вот в этих оценках вы видите какие-то новые технологии, как быстро вы их применяете? Как быстро вы их тестируете, и какой они вам дают эффект?

- Мы вкладываемся в технологии, хоть это требует отвлечения денег от бизнеса. Но мы живём с вами во время финтеха и очень важно успевать за технологиями. С большим трудом мы создали очень сильный отдел разработчиков. Потому что, повторюсь, если есть кадровый голод в Москве, в Новосибирске, конечно же, ситуация похуже.

- Вот с такой сильной математической школой как в Новосибирске? В это я не поверю.

- Все в Москву едут.

- А, точно. Это я не учел.

- Расскажу, что сделали собственными силами. Собственными силами было написано свое стабильное полномасштабное программное обеспечение. До этого оно было на подряде, мы его покупали, а собственное ПО даёт нам гибче что-то менять или добавлять. Скоринговая модель у нас внутренняя и внешняя. Внутренняя заключается в том, что мы сейчас самостоятельно, также через свой отдел разработки анализируем различные анкетные данные. Сейчас начинаем рассматривать Big Data. По внешнему скорингу мы работаем со «Скористой». А также у нас есть собственное программное обеспечение для работы по реструктуризации задолженности и по работе с просроченной задолженностью.

- Я где-то читал в каком-то вашем интервью недели две назад или 3 назад, что вы используете до 10 тысяч параметров.

- Да.

- Один вопрос возник. Расскажите, знает ли клиент, что вы анализируете на эти 10 тысяч параметров? Дает ли он на это согласие? Или данные используют даже без его знания?

- Дает в обязательном порядке согласие перед получением займа. Даже, в случае опять-таки низкой финансовой грамотности, если клиент говорит, что он не давал этого согласия, то мы проводим работу и разъясняем ему, какие документы были подписаны клиентом. Но мы стараемся рассказывать и объяснять всё до выдачи займа, чтобы всё было предельно честно по отношению к нашим потенциальным клиентам.

- Тут сразу один вопрос возникает. А не видите ли вы необходимость упрощения работы с этими согласиями? Вот вы сказали, какие документы были им подписаны. Но это же какой-то анахронизм. Если данных не 10 тысяч параметров, а сотни тысяч вы при всем желании не сможете этого писать. Нужно ли тут что-то менять на ваш взгляд по поводу самого понятия согласия?

- Естественно. Но здесь все опять зависит от законодательства. Конечно же если мы говорим об онлайн займах и при принятии решения там от 5 до 7 минут, то мы не должны тратить 10 минут только на то, чтобы объяснять клиенту, что он должен подписать и какое дать согласие. Здесь, скорее всего, рынок сам предложит пути решения, потому что здесь мы в большей степени получаемся подконтрольными Роскомнадзору. В обработке персональных данных клиента и в этом вопросе пока я не вижу взаимопонимания между Роскомнадзором и регулятором, Банком России. То есть порой очень часто законодательство смотрит на одни и те же вещи по-разному…

- Да, я увидел камушек в мой огород, что мы должны помочь им найти общий язык. Но давайте двигаться дальше. Вы в начале беседы несколько раз сказали, помните, когда я задал самый животрепещущий вопрос по поводу что будет с бизнесом, вы сказали, инвесторам станет не так интересно. Кто эти самые инвесторы, которым сейчас интересно вкладывать в микрофинансовый бизнес? Кто они, что это за люди такие, почему вдруг они стали интересоваться?

- Если ответить простыми словами, это человек, у которого есть свободные денежные средства от полутора миллионов рублей.

- Их много?

- Знаете, спрос на самом деле активно растет. Это может быть как обычный человек, малознакомый с микрофинансированием, так и профессиональный инвестор, который, например, находится на форуме banki.ru, мониторит компании либо тестирует несколько компаний, размещая по полтора миллиона в каждой из них и смотря на уровень доходности, на платежную дисциплину, на ответственность микрофинансовых компаний. Либо же берет также несколько микрофинансовых компаний: в одной компании подержит деньги и переходит с инвестициями в другую.

- Если взять ваш портфель, у вас соотношение профессиональных или, неправильное слово, тех, кто постоянно с вами работает по сравнению с теми, кто первый раз к вам приходит, каково оно? Ну, приблизительно.

- Профессиональных, их, наверное, процентов 20.

- Только?

- Да.

- Полгода уже.

- Полгода, да, и спрос есть. Мы стараемся приглашать нашего потенциального инвестора к нам в офис и рассказывать, как работают деньги в нашей компании. Для чего мы привлекаем инвестиции? Для того, чтобы получить большее число качественных заемщиков. Чтобы получить больше прибыли, чтобы увеличить объем выдачи, увеличить портфель. Есть потенциальные инвесторы, которые вообще не понимают, чем мы занимаемся, но им нравится наша высокая ставка, которая, конечно же, выше, чем в банковском секторе. К каждому такому инвестору я очень часто приезжаю в Москву, лично с каждым встречаюсь, рассказываю, объясняю, чем мы занимаемся.

- Это помогает?

- В большей степени это у людей вызывает доверие…

- Спасибо большое по поводу инвесторов. Еще одни маленький вопрос. Меня поразило, ну извините, читал вашу заявку на конкурс социальных проектов и безотносительно этого конкурса вдруг вижу в Фейсбуке по поводу того, что сколько вы деревьев посадили. А зачем вам это? Вот не было бы конкурса, вообще, вот зачем вам сажать деревья? Вам мироедам, как вас и нас называют?

- Это для нас очень важно. Наша компания, наш менеджмент понимают, что мы хотим ещё какую-то социальную миссию выполнить. Сделать что-то важное для общества, для охраны природы, для людей, для населения. Мы посадили деревья в Новосибирске, а буквально в эту субботу, мы посадили в Московской области деревья вместе с хоккеистами. На самом деле нам это очень приятно, мы спонсируем эти мероприятия. Мы хотим стереть эту грань, что микрофинансисты – это только те, кто получает большие проценты. Мы такие же люди, мы хотим заботиться и тем самым показать, что для нас социальные проекты также важны.

- Тогда, можно я вас попрошу, может быть, даже из этой последней фразы, которую вы очень хорошо сказали, сделать какой-то вывод для рынка. Если бы вы хотели бы сказать сейчас рынку парой фраз: что самое главное, что сейчас рынок должен делать, может быть даже для того чтобы поменять отношение к самому бизнесу. На ваш взгляд, вот что бы вы хотели сказать рынку?

- Вы знаете, наверное, это партнерство, открытость и честность по отношению, в первую очередь, к клиентам. Ведь мы живем за счёт клиентов. Я очень не люблю, когда идет негатив, тот или иной при вступлении какого-то нового указания или нормативного акта Центрального Банка. Со всем этим можно жить, это не страшно. На самом деле это даже наоборот, очень интересно.

- Можно я ещё раз повторю, что вы сказали по поводу клиентов? Мы работаем для клиентов и живём за счет клиентов. И это самое главное, большое спасибо!