Яков Миркин: Любовь к экономической политике государства

Почему бы и нет?

Может ли быть любовь в экономической политике государства? Благожелательность – да, кнуты и пряники – конечно, рациональность – ну как без нее? Но – чтобы любовь, миссия как центр политики? Послушаем Людвига Эрхарда, творца экономического чуда в Германии.

«В моей должности я вынужден выполнять… специфическое задание. Это задание сводится к тому, что необходимо заставить народное хозяйство выявить столько энергии и показать столько достижений в производительности, чтобы люди могли жить без нужды и забот, чтобы они получили возможность приобретать имущество и становиться благодаря этому независимыми, чтобы они имели возможность в большей степени раскрыть свое человеческое достоинство. Именно тогда они не будут зависеть от милости других, а также и от милости государства» («Благосостояние для всех»). Личная цель этого крупнейшего политика – бытие «без нужды и забот», семейное имущество, независимость каждого, человеческое достоинство!

И ему это удалось. А что оставил нам в наследство Ли Куан Ю, автор нового Сингапура? «Моей главной заботой было обеспечение каждому гражданину его доли в богатстве страны и места в ее будущем» (Сингапурская история). А что еще – для каждого? «Мы решили перераспределять общественное богатство не через субсидирование потребления, а через накопление собственности». Это и есть любовь к собственному трудолюбивому народу, как не раз называл его Ли Куан Ю. Он вспоминал, что еще в 1970-х годах в Сингапуре боялись пользоваться лифтами. Сегодня ВВП на душу населения по паритету покупательной способности в России такой, каким он был в Сингапуре в 1993 – 1994 гг. (МВФ).

Дэн Сяопин? Вот крик его души: «Нужно прежде всего избавиться от бедности и отсталости»! Он мечтал о том, чтобы к 2050 г. ВВП на душу населения в Китае был 4 тыс. долл. США (Избранные статьи и речи, 26 апреля 1987 г.). Эта мечта уже сбылась. В 2018 г. ВВП на душу населения в Китае был 9,6 тыс. долл. (в России – около 11 тыс. долл.), по паритету покупательной способности – 16 тыс. долл. (2018 г., МВФ). Эта страна с населением около 1,4 млрд. чел. постепенно догоняет нас по уровню благосостояния и уже опередила по продолжительности жизни (больше 76 лет в Китае, около 73 лет в России).

В действенной любви в экономической политике нуждаемся и мы. Как и 25 лет тому назад ядро имущества семей – своя квартира или дом. Их имеют 90% взрослого населения (и меньше 80% самых бедных). Часто это все, что есть. У 30 – 40% есть еще дача, кусок земли, сад – огород. У 7 – 10% вообще нет никакого недвижимого имущества. Сбережения – только у одной трети населения. Только у 8% денежные накопления такой величины, чтобы прожить на них год и больше. У четверти населения – невыплаченные долги в банках. У 36% населения – ни сбережений, ни долгов (2014 – 2015 гг., Институт социологии РАН). Серенькая, осенняя, бедная картина. Как раз зона неисполненных желаний.

А что еще? Примерно 20% не смогут прожить без приработков, больше 10% - без помощи от родственников, еще 20 - 25% - без дачи, без работы на своем участке. 24% взрослых - докармливаются, работают сверхурочно или совместителями. И больше 20% «ничего не предпринимают, так как ничего не могут сделать для улучшения своего положения» (2015 - 2016 гг., Институт социологии РАН).

23% работников получают зарплату до 17 тыс. рублей, еще 12% - от 17 до 21,8 тыс. руб. (апрель 2017 г., Росстат). Независимо от величины прожиточного минимума, все знают – это скудно. А знаете, какая часть больших, взрослых считают, что «без поддержки государства им и их семье не выжить»? 56%, больше половины, а в селах – еще больше (2015, Институт социологии РАН).

Можно жизнь посвятить тому, чтобы зависимых, бедных, прикрепленных к государству людей было как можно меньше! Судьба России, как и любой страны, зависит прежде всего от самодвижущихся, от тех, кто сам строит имущество семьи, принимает риски, любит все новенькое. Пытается не зависеть ни от кого – а остальное пусть приложится!

Вся эта статистика показывает, что у нас есть темный угол бедности в 30 – 35% населения. А внутри него – место еще темнее, нищее. У 13% населения доходы ниже прожиточного минимума (Росстат, 2018 г.). Больше 60% бедных живут в малых и средних городах, в сельских поселениях. И только 10 – 15% бедных в городах – миллионниках (2015 г., Институт социологии РАН).

А где еще? В 10 – 15 регионах России, являющихся, по сути, «зонами национального бедствия». Там все хуже, чем в среднем по стране – меньше срок жизни, больше болеют, выше преступность и социальная напряженность. В Республике Тыва больше 40% населения имеют доходы ниже прожиточного минимума, в Республике Алтай и ЕАО – 25 - 26%, в Забайкальском крае – 21% (2017 г., Росстат).

Эти сгущения бедности в «малой» и далекой от столиц России - как раз тот случай, когда в экономической политике нужны любовь, страсть, великое желание вытащить из ямы тех, кто махнул на себя рукой. И еще всех тех, кто тащит семьи, работая на двух ставках, бегая по временным, случайным заработкам, кормясь у себя на земле не потому, что так хочется, а потому, что иначе семье не выжить.

Как это сделать? Да, вложиться за счет бюджета в «депрессивные регионы». Да, восстанавливать из средств государства инфраструктуру малых и средних поселений, особенно в центральной России. И еще - пряников можно придумать миллион. Но самым большим стимулом был бы дешевый кредит.

Тот день, когда в России работающая семья сможет получить для строительства дома или под свой малый бизнес кредит в 2 – 3%, как в Восточной Европе, и не в порядке исключения, а на общих основаниях – стал бы первым днем, когда начинают исполняться мечты о «социальной рыночной экономике». О сверхбыстром росте. Четверть века мы не можем добиться этого. Так, может быть, сделаем?

Профиль автора в соцсети: https://www.facebook.com/yamirkin/