Павел Самиев: «Несите деньги к нам только потому, что мы госбанки»

О том, насколько успешным может быть объединение санируемых Бинбанка и «Открытия», удастся ли продать их на рынке и о ситуации в банковском секторе в целом портал Finversia.ru беседовал с Павлом Самиевым, управляющим директором Национального рейтингового агентства, генеральным директором «БизнесДром».

- Павел, в начале октября появилась информация о том, что регулятор намерен объединить санируемые Бинбанк и «Открытие». Как вы оцениваете эту идею, если учесть, что ранее Эльвира Набиуллина заявляла о намерении продать эти активы после окончания процедуры санации? Объединенный актив будет проще продать?

- Достаточно сложный вопрос. Потому что могла бы использоваться модель и раздельной санации, и последующей раздельной продажи. Просто потому, что менее крупные лоты продать на рынке проще. Тем более, что в этом случае есть возможность по-разному специализировать банки. Безусловно, и Бинбанк и «Открытие» в какой-то мере похожи: по профилю бизнеса, по структуре активов, но они не идентичны. В развитии банков были расставлены разные акценты. Да, их объединение позволит добиться универсальности, укрупнить бизнес, увеличит рыночную долю, что может быть интересно потенциальным инвесторам. Кроме того, это определенная экономия на процессе санации, применительно, например, к административным расходам. Но, с другой стороны, в случае объединения будет затруднительно сконцентрироваться именно на сильных сторонах бизнеса каждого из банков, на исторически сложившейся специализации.

Все материалы Finversia-TV

- Продать единый лот будет сложнее. Тем более, что руководство ЦБ заявляло о необходимости привлечения широкого круга инвесторов, без наличия «якорного», крупного инвестора. Удастся регулятору реализовать задуманное или получится очередное «народное IPO»?

- Все будет зависеть от конъюнктуры рынка к моменту продажи. Но здесь есть тонкий момент – что именно считать успешным выводом актива на биржу. IPO успешно, если стоимость акций выросла или упала?

- Действительно, зависит от того, с какой стороны посмотреть…

- Да. Если удалось реализовать актив по завышенной цене – хорошо организаторам этой продажи, но плохо инвесторам. И наоборот. Но главная идея, действительно, заключается в том, чтобы инвесторов было много. Тем более, что государство, в лице Фонда санации, очевидно сохранит свою долю в объединенной кредитной организации. Возможно, даже контролирующую. Поэтому инвесторы будут заинтересованы не в том, чтобы реально входить в управление банком, а в том, чтобы присоединиться к крупному проекту с госучастием.

- На сегодня 11 крупнейших банков уже контролируют более 90% банковского сектора. На этом фоне создается еще один крупный игрок. Причем, принадлежащий государству. Усиливается процесс огосударствления банковского сектора. Это страшно?

- Концентрация на рынке устойчиво растет все последние годы – не было ни одного периода, когда бы она хоть немного сокращалась. Это касается и активов, и кредитного портфеля в целом, и отдельных видов кредитования, и депозитов, всего. Но я бы разделил процессы концентрации рынка и его огосударствления. Дело в том, что и «Открытие», и Бинбанк, и так были крупными игроками, входящими в Топ-10. Если рассматривать Бинбанк, как финансовую группу, состоящую из нескольких банков, то суммарно ее активы составляли около 2 трлн рублей. «Открытие» еще крупнее. Соответственно, концентрация на Топ-10 и так была высока. От того, что вместо двух крупных частных банков появится один более крупный государственный, концентрации это не добавит. Хотя в целом она будет только увеличиваться, разрыв будет расти. В первую очередь, за счет более низкой стоимости фондирования для крупных игроков, а также более широким возможностям для оптимизации расходов. Мы видим, что у крупных банков отношение расходов к активам падает, у небольших, напротив, растёт.

- А как насчет аппетита к риску? У «крупняка» он выше? Ведь у них лицензии не отзывают, в отличие от более мелких коллег-конкурентов.

- Так и есть. Крупные игроки понимают, что у них гораздо больший потенциал по абсорбированию рисков. Они имеют больше возможностей привлечь средства в капитал. Плюс, действительно, есть осознание, что в случае необходимости они сумеют привлечь дополнительные ресурсы. И это как раз один из факторов, почему мы пришли к ситуации вокруг Бинбанка и «Открытия».

- Вернемся к увеличению доли государства на банковском рынке.

- Да. Эта ситуация внушает опасения. На государственные и квазигосударственные банки сегодня приходится порядка 2/3 активов банковского сектора. Даже больше. Если же мы добавим сюда банки, которые, потенциально, могут стать государственными (не будем их пока называть), этот показатель увеличится еще сильнее. Причем, в отдельных сегментах рынка – корпоративное кредитование, ипотека, доля госбанков еще выше.

- Наблюдаем монополизацию рынка?

- Государственную, да. Частные банки, не обладающие доступом к дешевому фондированию, не могут предлагать клиентам конкурентоспособные продукты. Более того, если вы посмотрите на рекламу банковских депозитов (ставки по которым упали до исторических минимумов), то госбанки апеллируют в ней не просто к собственной надежности, а прямо используют слоганы, характеризующие их именно как государственные институты. Не такого, чтобы в рекламе упоминались лучшие сервисы, интересные условия. Нет – несите деньги к нам только потому, что мы госбанки.

- Не надо работать над сервисами, развивать и придумывать технологии. Государство – наш акционер и этим все сказано?

- Это означает потерю госбанками мотивации для реальной конкуренции. Слабый частный банковский сектор, который теряет в стоимости привлечения ресурсов, в издержках, не давит на госсектор в плане его мотивации к улучшению. Конечно, у нас есть весьма эффективные госбанки, которые стараются улучшать качество обслуживания, но мотивация к этому будет слабеть даже у них.

- По данным ЦБ за первые 7 месяцев этого года банковский сектор заработал 927 млрд рублей чистой прибыли, что сопоставимо с прибылью по итогам всего 2016 года. Очевидно, что к концу года этот показатель перевалит за триллион. То есть, все события вокруг банковского сектора не сказываются на его эффективности. Как это объяснить? Откуда что берется?

- На это влияют три основных фактора. Первый: наблюдаемый со второго полугодия прошлого года рост процентной маржи. Ключевая ставка начала поступательно снижаться – если отталкиваться от мировой практики, за год довольно редко происходит столь заметное ее снижение.

- Я бы сказал, что еще реже можно видеть, что она так сильно вырастает за день…

- Это тоже, но и снижение было ощутимым. В итоге, возник следующий эффект: ставки размещения по многим выданным ранее кредитам, действуют до сих пор, но при этом банки сумели довольно быстро заместить фондирование на более дешевое. То есть, стоимость фондирования падала быстрее, чем стоимость размещения. Это достаточно явно видно из статистики рынка. За счет этого процентная маржа остается довольно высокой. Правда, эффект этот уже близок к исчерпанию.

Второй фактор прибыльности – явный тренд на рост комиссионных доходов. Они, впервые за долгое время, растут даже быстрее процентной маржи.

- Банки давно об этом мечтали.

- Да, много лет пытались этого добиться. Соотношение процентных и комиссионных доходов их не устраивало. В середине прошлого года мы пришли к антирекорду – доля процентных доходов составила почти 90% от общего объема процентных и комиссионных доходов сектора. Конечно, это в среднем по рынку, но процентная маржа ощутимо доминировала. Сейчас же пропорция изменилась, и составляет примерно 80% на 20%.

- За счет чего удалось так быстро переломить тренд?

-  Сократился мощный демпинг в тарифах на расчетно-кассовое обслуживание. Сейчас РКО снова становится доходным инструментом, а не просто механизмом привлечения клиентов. Второй фактор – это продажи инвестиционных и страховых услуг. Здесь мы наблюдаем просто бум такого инструмента, как страхование жизни. Комиссионные доходы банков в кросс-продажах дают ощутимый вклад в общую прибыль.

- Процентная маржа, комиссионные доходы, а третий фактор – сокращение резервов?

- Многие банки «распускают» резервы. Нет такого давления по дорезервированию, которое мы наблюдали в 2015 году. Со второго квартала прошлого года мы наблюдаем рост объемов кредитования, процентных доходов, при том, что резервы практически не увеличиваются.

- Вновь выдаваемые кредиты просто не успели «состариться», ухудшиться?

- Такой эффект, безусловно, есть, кредитные портфели обновляются за счет новых выдач. Но, тем не менее, просрочка остается на уровне прошлого года практически во всех сегментах кредитования. Более того, есть сегменты, где она начала падать. Например, кредитование малого бизнеса.

- Успешен банковский сектор в целом или снова тон задают госбанки?

- Доля Сбербанка в прибыли сектора составляет почти 50%. Ровно такая же, как была в прошлом году. То есть, Сбербанк вырос в прибыли в той же пропорции, как и рынок в целом. При этом если рассматривать все госбанки, то их доля в прибыли составляет те же 2/3. То есть, не могу сказать, что госбанки заработали больше, чем позволяет их доля в активах.

- Но показатели прибыльности, наверняка, могут заинтересовать инвесторов? Применительно к возможной продаже объединенных Бинбанка и «Открытия»?

- Несмотря на рост прибыли, рентабельность банковского бизнеса остается не очень высокой. Она выросла по сравнению с прошлым годом, но высока ли она настолько, чтобы заинтересовать инвесторов? Скорее всего, нет. Для инвесторов банковский рынок остается очень высокорискованным. То есть, прибыльность, во-первых, не может считаться стабильной, а, во-вторых, даже она не оправдывает те риски, которые сопутствуют банковскому сектору. С точки зрения финансового результата все хорошо, но для инвесторов этого недостаточно. Поэтому вряд ли будет большой интерес к их вхождению в объединенный банк.

- Павел, а вы лично ожидаете в обозримом будущем новых громких падений, санаций, отзывов лицензий? Имею в виду новые случаи с топовыми банками.

- К сожалению, я ожидаю, что будут события подобного плана. Надо признать, что существует ряд банков, у которых есть предпосылки для такого развития ситуации. Но не думаю, что это предопределено. Я бы избегал фатализма. Конечно, на каждый конкретный банк могут повлиять различные макроэкономические факторы, вызвать финансовый стресс. Любой актив может стать «плохим» в моменте, оставаясь при этом вполне привлекательным на более длинном горизонте. Проблема нашего банковского рынка в целом – его уязвимость к внешним и внутренним шокам.