Горький шоколад

Первые шаги Трампа в экономике.

Очередное заседание ОПЕК породило новую волну предсказаний и откровенных спекуляций относительно ожидаемых цен на «чёрное золото» в 2017 году. Между тем, по моему мнению, на ценообразование нефти при сложившемся тупиковом балансе спроса и предложения в гораздо большей степени может повлиять… Дональд Трамп. Точнее, его реальное желание и возможности воплотить озвученные в ходе избирательной кампании планы.

Репатриация рабочих мест в США – и это мнение разделяет большинство уважаемых экономистов по обе стороны океана – не только инфляционна, но и чревата серьёзной девальвацией доллара. Ведь невозможно продавать по всему миру товары, произведённые в США (и уже поэтому являющиеся более дорогими по сравнению с их китайскими аналогами) при сохраняющемся необузданном укреплении Индекса Доллара, который, всем прогнозам наперекор, вполне комфортно обосновался выше отметки 100.

Укрепление цен на нефть на основании фундаментальных факторов спроса и предложения ограничено уровнем 10%, в то время как продуктивная грядущая девальвация доллара – в диапазоне величин, достаточных для структурного оздоровления американского производственного сектора – оценивается в 20-25%. Поэтому валютный рост цен на нефть должен, в сложившихся обстоятельствах, стать первоочередным прогнозным фактором, которому, как ни странно, уделяется непропорционально мало внимания аналитиков и прессы.

Западные масс-медия настроены критично по поводу новоизбранного президента США. Общее мнение таково, что-де Трамп – «плохой президент, обречённый на импичмент». Поскольку эти предположения подаются как аксиомы и редко сопровождаются какими-то мало-мальски приемлемыми доводами, за исключением единственного – «у Трампа нет опыта в политике» – анализировать их мне представляется напрасной тратой времени.

Гораздо интересней изучать конкретные действия Трампа в режиме реального времени и сопоставлять их с его провозглашённой предвыборной линией. Трамп, если судить по сводкам политически неангажированной прессы, провёл весьма нейтральные переговоры с президентом Украины Петром Порошенко (будем политкорректны!), но дипломатично «поставил на место» явно перегнувшую палку президента Литвы Далю Грибаускайте сотоварищи, что позволяет предположить наличие у новоиспечённого президента – не на словах, а на деле – некоего внутреннего плана действий и личной воли, которые могут оказаться, на самом деле, весьма дистанцированными от «генеральной линии» Вашингтона. Того самого, который Трамп окрестил «болотом» и обещал «осушить». Дадут ли ему в полной мере осуществить эти планы – совершенно обособленный вопрос, который в настоящее время едва ли нам интересен, поскольку «невозможно бежать впереди паровоза».

В гораздо большей мере вдохновляющей стала новость о том, что Трамп уже успел «спасти» тысячу американских рабочих мест в Индианаполисе, которые головная компания United Technologies (UTX) собиралась перевести в Мексику с последующим закрытием местных американских заводов. На основании этого единственного эпизода, конечно, трудно предугадать, каким будет почерк Дональда Трампа в отстаивании интересов американской промышленности. Каким образом будущий президент США сможет отслеживать и вести учёт всех подобных перемещений и не превратится ли сие благое начинание в аналог неожиданных визитов президента Путина в супермаркеты «Перекрёсток» с вопросом «а чего это у вас свинина такая дорогая?» Тем не менее, факт остаётся фактом: Трамп на низовом уровне старается произвести впечатление человека дела, что не может не вселять больших надежд.

В то же время, откровенным разочарованием для всех, следящих за американским финансовым сектором, стало назначение Стива Мнучина (я предпочитаю его фамилию писать в оригинальной кириллизированной транскрипции – Мнухина) на должность министра финансов. «С головы до пят» выходец с Wall Street и (по сложившейся Республиканской традиции) бывшая звезда инвестбанка Goldman Sachs (GS), Мнухин имеет внушительный послужной список вытаскивания из болота американских банков – таких как IndyMac – в период пика финансового кризиса 2008-2009 гг. Дополнительной пикантности его биографии придаёт приписываемое пресловутой финансовой пирамиде Берни Мэдоффа происхождение его многомиллионного капитала. Впрочем, это всё пока не более, чем сплетни и интриги. Гораздо большую озабоченность вселяет вопрос, каким образом этот очередной символ «одного процента населения» будет вести тонкую дипломатию с китайцами, и без того ощетинившимися в предвкушении межстрановых баталий относительно несправедливого, по мнению Трампа, международного разделения труда в отношении американских производственных брендов. Не окажется ли г-н Мнухин – очередным Генри (Хэнком) Полсоном (быть может, Полсоном-Лайт), человеком хрестоматийных знаний и связей, бывшим последним министром финансов при Джорже Буше-младшем и встретившим во всеоружии пик американского финансового кризиса 2008 года, но оказавшимся совершенно беспомощным перед его стремительным пандемическим распространением на все прочие континенты и страны?

Некоторые косвенные признаки заставляют меня предположить, что фигура Стива Мнухина – концессионная, предложенная в угоду однопартийцам Трампа в Конгрессе. Наверное, грядёт большой размен – вот только пока никто не знает, и вряд ли может предположить, какие конкретные привилегии выторговывает себе Трамп подобными назначениями. Ещё более конкретно, «а стоит ли овчинка выделки?»