Чем громче он твердил о своей честности, тем тщательнее мы пересчитывали столовые ложки. (Ральф Эмерсон)

В последнее время о грядущей эре поведенческого надзора в банковской системе говорят всё чаще, всё дольше и всё пространнее. Почему? Давайте попробуем в этом разобраться.

Может быть, великому и могучему Центробанку - сегодня это империя численностью в 53519 человек (надзирающая за 549 банками, т.е. примерно 100 центробанковских на один банк), что, кстати, в 3 раза больше чем количество работающих в ФРС США (надзирающей за 5256 банками, т.е. примерно 3,5 ФРСника на один банк), не несущему практически никакой ответственности перед банками и их клиентами, не хватает существующих мощных инструментов пруденциального надзора и необъективной «удавки» мотивированного суждения? Вроде хватает. Ликвидировал же он (при современном руководстве) играючи 386 банков (на 15 мая 2017 года) и дальше не собирается останавливаться на достигнутом уровне, не смотря на все попытки банковского сообщества объяснить всю пагубность применяемого подхода. Видимо, в Центробанке считают, что ликвидация нескольких десятков банков - это возможно явление и не очень приятное для общества, а вот когда речь идет о сотнях, то это уже просто статистика, которая, в принципе, особо волновать никого не должна. 

Парадоксально, но резким контрастом к действиям Центробанка являются действия Центральных банков в других странах. Они внимательно следят за поведением своих коммерческих банков и, в случае появления каких-либо негативных симптомов, незамедлительно бросаются вместе с государством на их спасение, предоставляют финансовые ресурсы и вводят своих представителей в состав топ-менеджмента проблемных банков. Если это не помогает, то меняют весь топ-менеджмент, а в крайних случаях даже и владельцев банков. И, в конечном итоге, спасают и банки, и средства их клиентов. Что примечательно, клиенты проблемных банков даже не подозревают о временных трудностях банков, они уверены, что в банке всё в порядке, и это действительно так. Как следствие, клиенты свои вклады в панике не изымают, в другие банки не перебегают и не подталкивают своими действиями временно проблемные банки к гибели.

У нас же почему-то всё наоборот. Сначала всё «проспят», потом «наедут» так, что мало не покажется, «обвалят» банк, банкиров с удовольствием двинут «мордой об стол» (чтобы жизнь им мёдом не казалась), подтолкнут к массовому бегству клиентов из других банков в «номенклатурные», видимо, не понимая (или наоборот, прекрасно понимая), что этими действиями дополнительно ПРОВОЦИРУЮТ банкиров на совершение противоправных поступков, а вот о стабильности банковской системы – реально не думает никто! Глядя на всё это, так и хочется произнести в адрес Центробанка бессмертные слова Аркадия Райкина: «Привет ребята! Вы хорошо устроились!».

Ранее я уже писал о цифрах, приводимых экспертами, работающими в сфере исследования преступности. Например, что касается воровства, то, по их мнению, 10% людей никогда не воруют в силу своих моральных воззрений; 10% воруют при каждом удобном случае и при любых обстоятельствах; 80% людей, как правило, честны, но могут поддаться соблазну украсть (например, при несправедливых действиях по отношению к ним, ухудшении собственного экономического состояния или растлевающего влияния коррупции, вседозволенности и ненаказуемости, а также при включении психологических механизмов нездорового подражания и др.). Так что думаю и в нашем случае более РАЗУМНОЕ поведение Центробанка позволило бы существенно снизить количество проблемных банков и беглых банкиров.

Кроме того, если в результате всего у физических лиц - клиентов лопнувших банков всё же еще существует возможность получить от АСВ по 1,4 млн рублей, то судьба капиталов, принадлежащих юридическим лицам и самому  банку, зачастую покрыта толстым слоем мрака. Если мы хотим, чтобы весь этот процесс не имел превратного толкования, то он должен быть максимально прозрачным для общества! Но пока что ситуация в известной мере чем-то напоминает эпизод из фильма «Место встречи изменить нельзя», когда Шарапов говорит Горбатому: «Ты, чтобы деньги мои кровно заработанные отнять, подонком меня выставляешь и глотку готов мне под этим соусом перегрызть».

Но, может быть, Центробанк действительно всерьёз озаботился судьбой клиентов коммерческих банков? Тогда почему он об этом не думал в 2014 году, когда далеко не рыночными механизмами опустил стоимость рубля в два раза и поставил этим шагом валютных заёмщиков коммерческих банков (в том числе и валютных ипотечников) в коленно-локтевое положение? Да и вообще, в рамках всей страны, успешно сделал богатых в два раза богаче (так как они, как правило, хранят заработанное в твердой валюте), а бедных в два раза беднее. Вследствие совершенных действий Центробанк существенно раздвинул и углубил пропасть между бедными и богатыми (которую  теперь вряд ли удастся перепрыгнуть), фактически ликвидировал остатки среднего класса и создал серьёзную нестабильность в обществе. Большое тебе человеческое «спасибо», Центробанк. Осталось только понять: что это - глупость или что-то другое?

Что касается разговоров Центробанка о том,  что инфляция в стране снижается и скоро достигнет желанных 4%, то они никого не вводят в заблуждение, так как все прекрасно понимают, что это, в основном, вызвано снижением покупательной способности населения. Может быть, Центробанку разумнее было бы вообще не устраивать игры с курсом рубля и оставить всё как есть? Оглядываясь назад, хочется спросить (в том числе и у председателя Центробанка  Эльвиры Набиуллиной, которая долгое время была на руководящих должностях в Минэкономразвитии, отвечающего за стратегию  экономического развития страны), почему в свое время не прислушались к «мольбам» здравомыслящих экономистов, призывающих «слезть» с нефтегазовой иглы  (в бюджете России доля от этих доходов более 50%, а в бюджете СССР была порядка 5%). Надеялись, что пронесёт? Пронесло, только в другом месте.

А может быть, Центробанк наконец-то действительно нашёл панацею от всех банковских бед в виде поведенческого надзора? Давайте обсудим. Если говорить популярно и коротко, то суть поведенческого надзора состоит в том, что надзирающий (Центробанк) говорит надзираемому (коммерческий банк), что его не интересуют «корни» имеющихся у него проблем, что его интересует поведение надзираемого в настоящий момент, т.е. «здесь и сейчас». Если поведение понравится надзирающему, то надзираемый получит «конфетку», а если нет, то существует огромный шанс получить «пинок», со всеми вытекающими из этого последствиями.

Как вы думаете, к чему в конечном итоге может привести механизм поведенческого надзора в условиях неадекватных и плохо работающих законов, недостаточного профессионализма работников Центробанка и возможной коррупционной направленности мыслей у его же сотрудников? Лично я думаю, что ни к чему хорошему. Просто существенно расширится перечень возможных претензий Центробанка к коммерческим банкам, суть принципа мотивированного суждения с одной стороны упростится, а с другой стороны станет всеобъемлющей, охватывающей практически все аспекты деятельности коммерческих банков, откроются новые лазейки для коррупции, существенно убыстрится процедура перевода банков в положение «вне игры».

То есть, Центробанк под видом заботы о клиентах банков и, пытаясь одновременно  облегчить свою работу,  видимо хочет получить в руки качественно новое «оружие» для борьбы с банками, не вызывающими у него «доверия» по тем или иным причинам. Может быть, это и есть истинная цель Центробанка, когда он говорит о грядущем поведенческом надзоре? Понятно, что в результате такой «прополки» в системе останутся только «номенклатурные» банки, которые рано или поздно деградируют по причине отсутствия здоровой конкуренции – увы, но это следует из теории элитных групп и с этим ничего не поделаешь. Получается, что чем ситуация в банковской системе хуже, тем для Центробанка желательнее. Странно, очень странно и не оптимистично. Ведь это может оказаться последним ударом по банковской системе. Но вот вопрос на пути к ЧЕМУ? Неужели прав был известный художник Вагрик Бахчанян, сказавший в свое время: «Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью»?

Навеянный всеми этими размышлениями, в моей памяти всплыл любимый анекдот Владимира Путина, рассказанный им в 2014 году на пленарной сессии Международного дискуссионного клуба «Валдай»: «Пессимист выпивает коньяк и говорит: клопами пахнет. Оптимист ловит клопа на стене, давит его, нюхает – коньяком попахивает». Президент отметил, что сам он предпочитает быть пессимистом, «который пьет коньяк», чем оптимистом, «который нюхает клопов». Интересно, а кем хочу быть я в складывающейся ситуации: пессимистом или оптимистом? Вопрос неоднозначный. Оставим пока его повисеть в воздухе, там видно будет.