Симметрия в действии

О предстоящих февральских санкциях говорят, как об уже свершившемся событии. Необходимо ли России готовить «симметричный ответ» - уменьшать долю американских трежерис в золотовалютных резервах?

В своей предыдущей статье, посвященной «февральским санкциям», я назвал призывы к ответному сокращению доли российских золотовалютных резервов, вложенных в американские казначейские облигации, популизмом. За что немедленно подвергся критике читателей (из числа несогласных), убежденных в том, что подобные ответные меры – необходимость. Поэтому я решил вновь порассуждать на тему ужесточения санкций и попытаться разъяснить свою позицию, тем более, что январь уже вот-вот закончится.

Быть может, это прозвучит неожиданно, но я отчасти согласен с выводом о том, что Россия должна будет сократить вложения в доллары и, как составляющая, в трежерис. Однако не для эфемерного «симметричного ответа» (что я и назвал популизмом) и не по политическим мотивам, а исходя из простого прагматизма - диверсификации рисков.

Прежде всего, напомню, что новый пакет санкций со стороны США подразумевает, в частности, запрет на инвестиции в российские облигации федерального займа (ОФЗ) для американских резидентов. По данным Банка России по состоянию на 1 ноября 2017 года (более актуальных данных пока нет) доля иностранных держателей российских гособлигаций составляла 32,7% (2,184 трлн рублей или около $35 млрд по номиналу), а доля во внешнем долге – 36,6% или более 14 миллиардов долларов США.

Статистики о том, сколько среди этих держателей ОФЗ именно американских инвесторов, нет, но известно, что на долю американских фондов приходится до половины всего объема сделок нерезидентов. Легко предположить, что вынужденное бегство американцев из российского госдолга вызовет цепную реакцию и среди других иностранных инвесторов. Мы уже неоднократно убеждались в том, что Европа, в этом смысле, довольно часто идёт на поводу у США. Тем более, что специфика американских санкций подразумевает и возможные неприятности даже для тех инвесторов, которые не находятся в юрисдикции США, но обладают какими-либо американскими активами.

Возможные последствия этого «исхода» я уже подробно разбирал в предыдущей статье, поэтому останавливаться на них не буду. Только подчеркну, что российским финансовым властям придется изыскивать способы замещения этих триллионов. Программа репатриации капитала – один из таких шагов. С учетом того, что из России уже в новейшей истории за границу было выведено более триллиона долларов, при определенных условиях, только ей можно было бы полностью заместить иностранные вложения. Однако, полагаю, что, на сегодняшний день, объем привлечения через «березки» не превысит 10 миллиардов долларов. Программа заимствований Минфина, подразумевает только в первом квартале этого года предложить внутреннему рынку ОФЗ на 450 млрд рублей. Минфин планирует провести по четыре аукциона в январе, феврале и в марте. Объем предложения госбумаг со сроком обращения до пяти лет составит 135 млрд рублей, 5-10 лет - 225 млрд рублей, от 10 лет - 90 млрд рублей. Не забыт и рынок внешних заимствований. Согласно законопроекту о бюджете России на 2018 год и плановый период 2019-2020 годы, Минфин намерен ежегодно привлекать через выпуск суверенных евробондов по $7 млрд.

От падения рынок должен будет подстраховать ЦБ. Учитывая отсутствие проблем с ликвидностью, российские банки также будут активно выкупать рынок на просадках.

Теперь, что касается российских вложений в US Treasuries. Как следует из отчёта американского Минфина, на октябрь прошлого года инвестиции России в госдолг США достигали $105 млрд или более 27% от всех активов Банка России.

Просто для сравнения: у крупнейшего держателя американских долговых обязательств – Китая – в том же периоде вложения в US Treasuries составляли $1,189 трлн. На втором месте Япония, с $1,094 трлн. Тройку замыкает Ирландия с показателем $312,4 млрд. Россия находится лишь на 15-м месте в этом почётном списке. При этом общий объем вложений нерезидентов в US Treasuries в октябре оценивался в $6,349 трлн.

Эту статистику я привожу в качестве иллюстрации к возможному «симметричному ответу». Даже если предположить разовый «сброс» Россией всех американских долговых бумаг, как вы считаете, заметит США эти потери в 1,6% от всего долга на руках у нерезидентов? Тем более что российскому примеру никто больше, наверняка, не последует. Поэтому с точки зрения «санкционных войн» это бессмысленный шаг.

Сторонники немедленного выхода из казначейских бумаг в качестве аргументов приводили и такие: «сбрасывать вложения в американский долг необходимо из-за угрозы заморозки или ареста российских вложений на очередном витке санкций».

Безусловно, нужно рассматривать такую возможность. Не стоит от нее отмахиваться, повторяя как мантру, что это какой-то финансовый терроризм. Дипломатический терроризм мы уже на себе испытали, спортивный тоже. К ним мы оказались не готовы, равно, как и к политическому в виде расширения НАТО и Евросоюза на восток. Кто сказал, что на финансовом поле с нами будут играть по всем правилам? Предпосылки создавались еще с 2008 года, информационная повестка постепенно накаляется, Россию уже определили в один ряд с Ираном и Северной Кореей, которые вдоволь насладились жизнью после ареста золотовалютных резервов. Да, на практике это означает полную изоляцию страны по образу и подобию. Введение эмбарго на торговлю и многое другое. Звучит слишком пессимистично и слабо верится, что так могут поступить с крупнейшей ядерной державой и одним из основных экспортером нефти и газа. С другой стороны, мы что, ракету в ответ запустим?

В октябре США беспрецедентно заморозили 40% или 22 миллиарда долларов США Нацфонда Казахстана в обеспечение иска молдавского бизнесмена. Арест активов на такую сумму, учитывая, что сумма спора составляет порядка $1 млрд, выглядит как очень опасный звонок. И тут же во французских СМИ появилась информация, что около 400 тысяч человек намерены потребовать с России выплат по облигациям, которые приобретали еще их деды. Общая сумма долга от 10 до 30 миллиардов евро. Случайно? Не думаю. Добавьте сюда возможность присуждения репараций за Крым и Донбасс. Или создание ситуации, при которой сработают ковенанты по текущим корпоративным долгам, в обеспечение которых начнут морозить госрезервы. Таких провокационных сценариев может быть уже в работе огромное множество.

Существует ли противоядие санкциям? Конечно. Тому же Ирану есть чем поделиться и что рассказать. Однако, на мой взгляд, самый богатый опыт – наш собственный. Наша страна на протяжении многих десятилетий успешно противостояла официальным и скрытым экономическим санкциям.

Чтобы не потерять золотовалютные резервы, необходимо сделать следующее: переместить казначейские бумаги из американского депозитария в безопасные юрисдикции, находящиеся вне сферы непосредственного влияния Вашингтона. То же самое необходимо проделать с валютой. Следующим шагом должно стать изменение структуры резервов в пользу золота, которое трудно досягаемо для санкций и ликвидных валют стран, проводящих независимую от США политику и нейтральных стран. Первое, что приходит в голову, это Китай и Швейцария. Отмечу, за 2014 год – время наибольшей политической нестабильности – Россия сократила свой портфель US Treasuries на $52,6 млрд (около 38% общего объема). Тогда многие эксперты связывали это как раз с попыткой защитить свои вложения от их возможной блокировки на территории США. Если заморозка все-таки произойдет, для наличия адекватной переговорной позиции, придётся отвечать симметрично и оперативно наложить арест на иностранные активы.

Будем надеяться, что до такого не дойдет, однако уже всем давно понятно, что санкции, это надолго и государству необходимо куда более активней проводить адаптацию экономики к санкциям – уходить от доллара в международных расчетах, переориентировать внешнеэкономическую деятельность на страны, не поддерживающие санкции. Давно пора создать инфраструктуру из фирм-посредников в других юрисдикциях, через которые осуществлять торговлю, получать новое оборудование, новые технологии и т.д.

О том, какие изменения необходимы внутри страны, для улучшения деловой среды и инвестиционного климата – в другой раз.