По-прежнему слишком большие: придется ли государству вновь спасать банки?

Несмотря на то, что нынешний кризис имеет нефинансовую природу, трудности – по принципу домино – коснутся всех отраслей экономики. И, естественно, не обойдут стороной её кровеносную систему – банки. Какими они выйдут из этого кризиса?

Логика любого кризиса в том, что те, кто раньше столкнулся с трудностями – раньше с ними и справляются. И когда дело доходит, условно, до хвоста змеи – голова уже в полном порядке. Что-то подобное мы наблюдаем и сейчас, особенно это видно по географии распространения коронавируса: страны Юго-Восточной Азии полным ходом восстанавливают нормальную жизнь, а вот Штатам, некоторым странам Европы и, особенно, России, ещё до этого очень далеко.

Нынешний кризис встретил банки не на передовой, поскольку он имеет ярко выраженную медицинскую, социальную природу. Не случайно поэтому в марте, когда коронавирус уже бушевал вовсю, российские банки всё ещё показывали положительную динамику в большинстве сегментов, а особенно по ипотеке. В системе много ликвидности и поэтому банкам не пришлось в этот раз поднимать ставки по вкладам, чтобы сдержать набеги вкладчиков. Надо отдать должное нашему регулятору – если бы не его осторожная позиция в части наращивания потребительского кредитования, банки подошли бы к этому кризису куда с более проблемными кредитами. Более того, мы видим, как сейчас банки идут навстречу своим заёмщикам из числа крупных корпоративных клиентов.

Словом, банки сумели сдержать первый удар. Но что дальше? По разным оценкам у сектора будут проблемы с реструктуризацией порядка 13 трлн кредитов или примерно 38% от всего корпоративного кредитного портфеля. Что касается физических лиц, то ситуация тут серьёзнее: по оценкам экспертов трудности с обслуживанием могут коснуться почти каждого второго заёмщика. Эльвира Набиуллина озвучивала данные о том, что порядка 19 трлн рублей или около трети всего кредитного портфеля банковской системы приходится на заёмщиков с сократившимися доходами.

Поэтому очевидно, что сектор столкнется с трудностями. Но в этой формуле пока неизвестной остаётся одна важная переменная: когда именно закончится острая фаза пандемии. Именно поэтому аналитики рейтингового агентства «НКР» вместо прогноза предложили оперировать результатами стресс-тестов банковской системы. Сразу забежим вперёд и подчеркнём, что реализация любого из сценариев для сектора не смертельна – банки в любом случае смогут сохранить существенный запас капитала. Чего не скажешь о прибыли, конечно же. Самый негативный сценарий предусматривает, что убыток сектора в этом году достигнет примерно 870 млрд рублей.

Но это всё количественные изменения, они не дают нам представления о качественных сдвигах: какой будет новая реальность, новый посткризисный банк?

Во-первых, ещё более «цифровым» – традиционные офлайновые банки по понятным причинам ещё больше ухудшат свои конкурентные позиции. Больше никому не захочется встретить кризис без эффективных удалённых систем коммуникаций с клиентами. Поэтому цифра и ещё раз цифра! К слову, регулятор уже разрешил удалённое открытие счетов в социально значимых целях.

Вместе с тем, властям пришлось ухудшить прибыльность банков – введён налог с депозитов более 1 млн рублей, отменены комиссии за ЖКХ и снижена комиссия за эквайринг. Не исключено, что банки – в ответ – начнут резать программы лояльности. Так любимые нами кэшбеки, бонусы и начисление процентов на остаток.

Другим следствием цифровизации станет дальнейшее развитие онлайновых банковских экосистем. Мы видим, как кризис дал развитию таких экосистем мощный импульс – взять одну только логистику. Но это удел крупных банков. Небольшим же банкам, не имеющим ресурсов, чтобы развивать собственные экосистемы, придётся нелегко. Просто по аналогии с тем, в каких условиях сейчас оказался малый бизнес. И малые банки – не исключение: у них гораздо меньше возможностей для манёвра, меньше путей для оптимизации издержек, как и накопленной ликвидности. Фактически, им остается только одна альтернатива: уйти с рынка или быть поглощёнными более крупными конкурентами. Это ещё один гвоздь в крышку гроба малых банков, а, значит, и конкуренции. К сожалению.

Во-вторых, более всего нынешний кризис ударит по малому и среднему бизнесу – по некоторым оценкам с рынка могут уйти до 40% таких предприятий. Соответственно, пострадают банки, которые делали на МСБ слишком большие ставки в своих бизнес-моделях.

В-третьих, вся экономика, не исключая банки, столкнётся с усилением роли государства: в обмен на помощь государство потребует от бизнеса большего участия в социальной жизни страны, сдерживания безработицы, например.

При этом банки сейчас необходимы властям как никогда прежде, поскольку именно сейчас, в период неопределённости и страха, очень важно обеспечить бесперебойные и надёжные платежи в экономике, нельзя допустить закрытия игроками лимитов друг на друга, как это случилось осенью 2008 года. Однако новый «общественный» договор между банками и государством наверняка коснётся и самой их бизнес-модели. Если раньше государство спасало неэффективные банки за счёт денег налогоплательщиков, а они продолжали выводить прибыль в виде дивидендов, то больше так не получится. По крайней мере есть на это большая надежда – проблему банков too big to fail нужно когда-то решать.