Этих помоем или новых наделаем?

По официальным данным, население Москвы насчитывает сегодня более 13 миллионов человек. Если добавить область, да ещё кучу «понаехавших» без регистрации – то и 20 миллионов будет минимальной цифрой. Особенно если учесть, что каждый год здесь добавляется от 350 до 400 тысяч жителей (это тоже по официальной статистике).

Столица как пылесос

Поговорка насчёт того, что все дороги ведут в Рим, явно устарела. Так же, как и история провинциального дворянина Эжена де Растиньяка, готового душу продать за шанс стать парижским светским «львом». Конечно, его историю выдумал Оноре де Бальзак, но она повторяется из века в век: амбициозные молодые люди стремятся в столицу за счастьем, а точнее, за деньгами и карьерой. С этой точки зрения «комплекс Растиньяка» бессмертен, и нет нужды с ним как-то бороться. Бесполезно. И даже вредно. Есть люди, которым охота к перемене мест органически свойственна – Михайло Ломоносов до академика дошёл.

Другое дело, когда комплекс этот приобретает общенациональные масштабы, и в главный город страны едут все, кто ни попадя. И не потому, что их яркие таланты не востребованы в провинции, а просто за работой. Любой. Ибо дома её либо нет вовсе, либо платят такие гроши, что на них не прожить даже по местным ценам, сильно уступающим Москве, Сочи и Санкт-Петербургу. Главное же – там нет никакого будущего, от слова «совсем».

Строго говоря, для неудачников, неумех и лодырей нет светлого будущего и в столицах, зато остаются лазейки. Можно, к примеру, менеджером устроиться, рекламным агентом на «холодные» звонки. Должности курьера или продавца не подходят, там надо работать, мотаться на велосипеде по адресам, словом, крутиться. Деньги маленькие – но даже они лучше, чем ничего. Совсем круто, если водить умеешь, тогда тебе прямая дорога в такси. И накручивают километры на старых иномарках вчерашние инженеры и прогоревшие бизнесмены с периферии…

В советские времена понаехавших называли «лимитой». Потому что просто так в Москве или Ленинграде пристроиться было невозможно – прописка, знаете ли, ужасный признак тоталитарного режима. Но можно было получить работу «по лимиту» – крупные заводы приглашали рабочих и специалистов, предоставляя им общежитие. При удачном раскладе можно было получить и квартиру от того же предприятия. Кстати, рассказанная в фильме «Москва слезам не верит» история трёх провинциальных девушек – вполне реальная. Более того, могу подтвердить её реальность и собственным примером, так как тоже отношусь к понаехавшим. Правда, моя история немного иная, но тоже нормальная для того времени: молодых и перспективных специалистов работодатели примечали и привечали.

Замена института прописки некоей регистрацией (которую вообще-то никто особенно не отслеживает) открыла московские границы настежь, а деградация правоохранительных органов в 1990-е превратила обе столицы, по сути, в помойки. Отдалённые последствия ощущаются до сих пор. Удивительно другое – кадровой проблемы эта свобода отнюдь не решила. Причин такой ситуации никто не объясняет и, по-моему, не ищет. То есть с привлечением людей на чиновничьи должности особых сложностей нет, поскольку никто не отменял принципа «ну как не порадеть родному человечку»: местничество и непотизм – наше всё. Если не верите, погуглите, узнаете много интересного. Однако же с теми, кто хочет и умеет работать, беда бедовая. В основном желают получать, как можно больше – и сразу. Испытательный срок воспринимают как оскорбление, считая полученный (а часто купленный) диплом пропуском в то самое светлое будущее.

Да, вижу, что наши государственные начальники преисполнены благих намерений, для реализации которых они пишут законы, программы и стратегии. Возможно, когда-то они и сработают, хотя есть сомнения – до сих пор почему-то не срабатывали или приносили точечный эффект. Между тем, у нас – большая страна, где «теория малых дел» не очень годится, масштабы не те. Недаром же президент всё время говорит о необходимости прорыва. Впрочем, в последнее время этот термин как-то не в ходу. Видимо, пандемия его нивелировала.

Спасёт ли Кудрин регионы?

У бывшего министра финансов было время подумать о судьбе России за пределами МКАД – недаром же он возглавлял Центр стратегических разработок. Да и руководство Счётной палатой, надо полагать, добавило ему информации к размышлению. Так или иначе, но на днях Алексей Кудрин обнародовал свою концепцию развития Российской Федерации. Постараюсь изложить её смысл покороче.

По мнению Алексея Леонидовича, столица «высасывает все силы» (из остальной России, надо понимать), и «в противовес Москве нужно создать несколько крутых агломераций – в Екатеринбурге, Поволжье, Краснодаре, Ростове-на-Дону». Упомянуты ещё Новосибирск с Томском, но почему-то «частично». Суть в том, что названные города спекаются как бы в некие ударные макроструктуры, дабы бороться с Москвой за первенство. Каждая из них должна объединить по 8-10 миллионов жителей и дать невероятный экономический рост.

Воспользуюсь расчётами Константина Двинского, которого оппоненты давно обозвали «апологетом госкапитализма» (и с которым согласна далеко не по всем позициям), и его выводом из этой арифметики. Если поделить страну на подобные агломерации, в лучшем случае их окажется 14, в худшем – всего десять. Замечу, речь идёт именно о крупных городах, «миллионниках» или около того. Остальные, по замыслу автора концепции, должны стать источниками возобновления трудовых ресурсов.

Иными словами, предлагается вместо одного «пылесоса» организовать десяток-другой. Что, конечно, принесёт определённую пользу, например, строительной отрасли. Только подумайте, сколько «человейников» понадобится! Какой тут простор для деятельности Марата Хуснуллина, уже обессмертившего себя строительством Новой Москвы – а уж как он развернётся в нынешней должности вице-премьера. А как пополнятся офшорные счета девелоперов…

Вы правильно поняли – мне концепция активно не нравится. Категорически. Возможно, она хороша для ОАЭ, вкладывающих безумные деньги в обустройство оазисов посреди пустыни. Или для Австралии, где пора отвести побольше места оставшимся аборигенам и овечьим стадам. Однако, воля ваша, для России этот вариант, по меньшей мере, странный. Куда, стесняюсь спросить, денутся сотни городов и тысячи деревень? К слову сказать, за последние двадцать лет уже исчезло больше 20 тысяч деревень и сёл. А половину тех, что есть, можно смело отнести к категории «вымирающих». Логика реформаторов понятна: раз всё равно вымирают, надо им помочь. Или, на худой конец, просто забыть – сами помрут.

Подобный способ ухода от лишних забот давно известен: нет человека – нет проблемы. Может, так и надо? В конце концов, мы же за свободу выбора – не нравится в деревне, уезжай в ближний уездный город, там не прижился – валяй дальше, и так до самой столицы. Собственно, по такому принципу жизнь наша и развивается вот уже три десятка лет. С небольшим уточнением. Люди уезжают не потому, что надоел родной Урюпинск или Осташков. А потому, что там негде работать, да и улучшить свои жилищные условия нереально.

Сегодня утренние подмосковные электрички переполнены: жители области едут работать в Москву, благо, поезда теперь скоростные. В обратную сторону вагоны практически пустые. И это при том, что, строго говоря, такого опустошения, как в дальних регионах, в Подмосковье нет. Зато квартиры чуть дешевле, нежели в столице. И сообщение хорошее – правда, на автомобиле утром и вечером в пробках замаешься… В общем, без всяких указов Москва расширилась по периметру километров на двадцать во все стороны. Но, если в ближних пригородах жизнь, можно сказать, бьёт ключом, то дальше – тишина и забвение. О деревнях и говорить нечего – поля, заросшие сурепкой и одуванчиками, да дикие заросли борщевика вдоль неухоженных дорог.

Примерно такую же картину мы увидим по мере воплощения кудринской идеи (а у меня есть сильные опасения, что власти её поддержат). И вымирание российских регионов (за исключением монстров-агломераций) станет вопросом недолгого времени. Что страшно.

Плюс к тому не стоит забывать о некоторых национальных особенностях, подстёгнутых в своё время щедрым жестом Бориса Ельцина: «Берите суверенитета столько, сколько сможете проглотить». После чего новая Россия переполнилась президентами автономий – круто же! Пока не началась чеченская заваруха, так и играли бы в суверенитет. Есть ли гарантия, что по тому же пути не пойдут и гипотетические агломерации? На радость тем, кому Россия кажется чересчур большой.

Похожие – непохожие

Как утверждают историки, процесс урбанизации начался ещё за три-четыре тысячи лет до нашей эры, а настоящий её взрыв относят к XIX-XX векам. Тогда же начали расти города-монстры со всеми их болячками, включая безработицу, перенаселение, эпидемии и резкое социальное неравенство. Тем не менее, как в европейских странах, так и в США, до сих пор сохраняется более или менее сбалансированная структура. То есть, помимо городов-миллионников, полно городишек по укладу больше похожих на деревню, хотя обеспечены они всей необходимой инфраструктурой: от банков до развитой торговли.

Само собой, уезжают в столицы и оттуда, но такого массового исхода, как у нас, нет. Более того, со вступлением в цифровую эпоху начался, как утверждают специалисты, и обратный процесс – обитатели крупных городов их покидают. Бегут от транспортных коллапсов и перенаселённости, от безумных цен, уличной преступности и испорченной экологии. Как говорится, «на волю, в пампасы». За два года пандемии все мы прекрасно научились работать на удалёнке, и ничего, справляемся.

Короче говоря, мировая мода на жизнь в большом городе потихоньку уходит в прошлое. Тем, кто сыт ею по горло, хочется жить и работать поближе к земле. Возьмите тот же Большой Лондон – в спальных районах города живут почти исключительно «цветные» и маргиналы (что чаще всего одно и то же). Лондон британский давно уже перебрался в ближние пригороды, где нет никаких многоэтажек. На работу в Сити или Вестминстер эти не бедные люди ездят (вы не поверите) пригородными автобусами и электричками. Тоже, к слову сказать, давняя традиция. Ну, а в городе живут королева с приближёнными (ей по должности положено), да наши беглые миллионеры.

Если продолжить краткий обзор зарубежного опыта, стоит обратиться к США. В самом большом американском городе Нью-Йорке живёт чуть больше 8 миллионов человек, причём цифра практически не меняется с 1950 года, а в 1980-м численность падала почти до 7 миллионов. Хотя большая агломерация Нью-Йорка сравнима с московской – те же 20 миллионов. Что касается столичного Вашингтона, его население – 700 тысяч, то есть и до миллиона не дотягивает.

Но вообще-то Америка живёт по небольшим и маленьким городам, коих в США, если верить статистике, 1561 штука. Как сказано, они разные, но одинаково приспособленные для жизни. Опять же дороги, которыми плотно занялись во времена «великой депрессии» – и, как выяснилось, не зря. Ибо американцы легки на подъём и любят переезжать с места на место. Но почему-то не обязательно в Нью-Йорк или тот же Вашингтон. В стране множество других точек притяжения: Филадельфия, Чикаго, Техас. И, конечно, самый населённый штат, Калифорния – тут тебе и Голливуд, и Кремниевая долина, и много чего ещё.

Казалось бы, американский пример работает как раз в пользу агломераций – именно по такому принципу и складывалась экономическая география США. Однако взгляните на карту страны: оказывается, её центральная часть, по сути, свободна от какого бы то ни было населения. Так у нас и своё такое, зачем усугублять?

Хорошо забытое старое

А между тем, есть нормальный, не «хирургический» путь развития страны. По нему даже сделали первые и весьма удачные шаги, но… споткнулись о перестройку, затеянную если и не злодеями, то очень малограмотными реформаторами. Это я о БАМе говорю, кто не знает – о Байкало-Амурской магистрали. Она, кстати, действует – но только как дорога. Идея экономического освоения и обустройства прилегающих к магистрали территорий не состоялась. Говорят, народу не хватило. Конечно, не хватило, если только народившиеся города и посёлки бросили на произвол судьбы. В результате население «столицы БАМа» Тынды сократилось вдвое. В том же положении другие посёлки и города региона – надо сказать, богатейшего по ресурсам и природным красотам.

Те места я не понаслышке знаю – в своё время объездила их вместе с молодыми (а они были в основном молодыми) строителями. Но я не про ностальгию по романтике. Люди ехали не столько «за туманом и за запахом тайги», сколько за реальными возможностями. Работа, хорошая зарплата и – жильё, это едва ли не главное. Они согласны были жить в балка́х и строить дома – для себя и будущих переселенцев.

Так что, когда речь идёт о заселении новых территорий или о сохранении и развитии тех, что нынче тихо вымирают, надо бы прежде всего решить пресловутый жилищный вопрос. В идеале – вернуть практику выделения муниципальной площади. Возможно, наверху и кажется, будто льготная ипотека сдвинула проблему в сторону решения. На самом деле, если кому она и выгодна, то лишь банкам и девелоперам. Для большинства семей она, как и прежде, недоступна. Думаю, это понимают и власти, но куда же денешься от инерции? Частная собственность – это, знаете ли, свято. И нечего нас тянуть назад, в ужасную советскую действительность…

Та же инерция сказывается и в других областях. Пусть мне кто-нибудь объяснит, почему для инновационного центра выбрали не научно-промышленную Самару, университетский Томск или, скажем, Новосибирск со сложившейся инфраструктурой Академгородка, а Сколково, в двух шагах от столицы? Если уж так хотелось иметь наукоград поближе к Москве, вернулись бы в Зеленоград… Злые языки утверждают, что всё решали те самые девелоперы – ясно же, что в Самаре или Томске так не развернёшься, да и цены на жильё там совсем другие, для застройщиков невыгодные.

Почему-то остались фактически «не при делах» такие всемирно известные наукограды, как Дубна, Пущино-на-Оке, Протвино. Такое впечатление, будто те, кто призван решать вопросы развития, действуют по анекдотичному принципу, когда цыган, глядя на чумазых детей, спрашивает жену: «Этих отмоем, или проще новых наделать?». Зачем тратиться на мыло, коли можно за свежеиспечённых детишек получить материнский капитал?

К слову, идея очень симпатичного мне Сергея Шойгу, предложившего выстроить новые города, так сказать, на пустом месте, мне тоже не по душе. Ибо она из той же цыганской оперы. Может, приведём в порядок то, что осталось? Возродим закрытые предприятия или выстроим новые, современные и технологичные. Вложим деньги в муниципальное жильё, медицину и образование – причём под усиленным контролем, дабы не распилили по обыкновению. А параллельно попробуем постепенно поменять приоритеты, оттеснив деньги на ту позицию, которую они и должны занимать. Понимаю, задачи трудные, однако их придётся решать. Пока не опоздали. Навсегда.

…А пока на Воробьевых горах вовсю строят «инновационную долину». Видать, больше негде было. Фантазии на то, чтобы как-то уйти от стереотипов, не хватило. Или здравого смысла?