При перепечатке материалов просим публиковать ссылку на портал Finversia.ru с указанием гиперссылки.
Свидетельство о регистрации СМИ ЭЛ № ФС 77 – 68729 от 17.02.2017
Кто б сомневался, что за неудачу российской сборной на чемпионате Европы ответит исключительно Станислав Черчесов. В нашем футболе относительного уважения удостаиваются разве что «варяги», которых, кстати, и нынче приглашают по давней формуле: «приходите княжить и владеть нами».
Про футбол это так, для затравки. Тренеров можно менять до бесконечности, но какой смысл нашим долларовым миллионерам бегать по газону за мячиком, коли денежки всё равно идут – независимо от результата. Так что за судьбу нашего футбола я спокойна – покуда есть спонсоры, колоду тренеров будут тасовать, создавая иллюзию деятельности спортивных чиновников.
Но тут же вспомнились весенние вбросы насчёт скорой (немедленно после думских выборов) отставки Михаила Мишустина вместе с правительством. И сладострастные споры вокруг, достойные испытанных бойцов информационного фронта – таксистов. Этих хлебом не корми, дай поговорить о политике и поделиться слухами типа «да мне вчера человек из администрации сказал». И – глазами в потолок, мол, сама понимаешь, из какой…
Те фейки рассосались, на смену им приходят новые. Какая-то у нас нездоровая страсть к кадровым и прочим переменам. Вроде северный народ, нам бы тяготеть к стабильности, так нет же, то и дело под барабанный бой: «Перемен, мы ждём перемен!». Ну дождались, бухнули нас мордой в фекалии один раз, другой, третий, может, хватит? Нет, неймётся нам, подавай перемены, и точка. Спроси, на кого или на что менять, внятного ответа не последует, ибо тут точно по Эдуарду Бернштейну: «Движение – всё, конечная цель ничто». На самом-то деле мужик ратовал за социальные реформы и права трудящихся, а о пролетарской революции велел забыть. В конечном счёте выиграл спор, и мы все теперь живём в мире победившего бернштейнианства. Однако мир снова недоволен и вопит о переменах. Так что страсть эта – вовсе не национальная особенность России.
Тренеров можно менять до бесконечности, но какой смысл нашим долларовым миллионерам бегать по газону за мячиком, коли денежки всё равно идут – независимо от результата.
Собственно, причины поверху лежат – недовольны люди своей жизнью, а с тех пор, как погрузили их в пандемию, и вовсе с ума спрыгнули. Со здоровьем – засада, с деньгами плохо, и даже свободы (это ж какое великое завоевание демократического мира!) похожи стали на шагреневую кожу, ибо с каждым днём их всё меньше. Вирус съел практически все более или менее массовые выступления (хоть какая-то от него польза), зато стенания перенеслись в интернет, который уж точно всё стерпит. В России этим жарким летом – своя специфика: началась предвыборная кампания, так что шлюзы для критики открыты настежь.
Так, теперь вопрос: а для какой надобности критикуем? Самый логичный ответ – чтобы ошибки исправили, дырки заштопали и виновных наказали. В общем и целом – верно. В конкретных случаях – не всегда. Вот я, например, глядя в телевизор, давно и постоянно наталкиваюсь на один и тот же щемящий сюжет: родители пытаются собрать полтораста миллионов рублей (!) на укол, который разом избавит их малыша от беспощадной болезни – спинально-мышечной атрофии. Отправив свою лепту вдовицы на указанный номер, тут же начинаю возмущаться: а где же хвалёный фонд «Круг добра», созданный для лечения именно таких, редких и дорогостоящих болезней? Рука прямо-таки тянется к клавиатуре: обличить! Смиряю порыв, начинаю поиск и нахожу исчерпывающую информацию о том, сколько у нас таких детишек, какими методами их лечат, какие лекарства кто производит. И постепенно докапываюсь до реальной ситуации, завязанной на слепую веру несчастных родителей в непроверенную панацею и интересы «big farma». Интересы, как понимаете, чисто коммерческие.
Какая-то у нас нездоровая страсть к кадровым и прочим переменам. Вроде северный народ, нам бы тяготеть к стабильности, так нет же, то и дело под барабанный бой: «Перемен, мы ждём перемен!».
Другой сюжет – вот уже много лет только ленивый не ругает правительство за то, что Россия сидит на нефтяной игле, и вообще способна быть только бензоколонкой. Дело святое – надоело же коррелировать курс рубля с мировыми ценами на нефть. То есть мы, диванные экономисты, в своём праве. Используем всё тот же метод поиска информации. И обнаруживаем, что доля нефтегазовой отрасли в ВВП – 15,2%. В США – 8%, ясное дело, меньше, но там и структура ВВП принципиально иная. Другое дело, что нефть и газ до сих пор составляют до половины (а то и больше) российского экспорта. Да и бюджет на треть (в 2018-м почти наполовину) формируется за счёт нефтегазовых доходов. Тем не менее, согласитесь, это уже не нефтяная игла.
Так что, «всё хорошо, прекрасная маркиза»? Отнюдь. Проблем навалом – и крупных, и главным образом мелких. И наверняка есть реальные способы их решения. Почему не решаются? На этот вопрос есть хронический ответ – эксцессы исполнителя. Полагаю, именно они и составляют базу нашей страсти к переменам. Проиграли в футбол? Долой главного тренера. Провалилась идея Сколково? Так это Дмитрий Медведев, он же её придумал. И вообще – во всём виноват Чубайс. Впрочем, для определённой части общества за все грехи отвечает Владимир Путин.
Причины поверху лежат – недовольны люди своей жизнью, а с тех пор, как погрузили их в пандемию, и вовсе с ума спрыгнули. Со здоровьем – засада, с деньгами плохо, и даже свободы похожи стали на шагреневую кожу, ибо с каждым днём их всё меньше.
Воля ваша, есть в этом что-то детское. Как у той тётеньки, которая во время «Прямой линии» долго и путано объясняла президенту великой державы свои газовые сложности. Да что там говорить… Это мероприятие с годами превратилось в виртуальный вариант картины «Ходоки у Ленина». И долгоиграющий стресс для губернаторов. Но проходит год, и всё повторяется с пугающей точностью. Что наводит на размышления о вертикали власти – как-то не так она построена.
По всем демократическим канонам, фундамент её – местные органы (помните, когда-то Советами назывались). Тем, кто на вершине пирамиды, остаются вопросы глобальные: бюджет, оборона, международные отношения, ядерная кнопка, наконец. У нас, получается, пирамида перевёрнута, и властной верхушке приходится заниматься вопросами, которые по определению находятся в компетенции местных органов.
Уж извините, поделюсь собственным опытом, так как во время оно отработала два созыва депутатом райсовета крупнейшего столичного района. Разумеется, без отрыва от работы и на общественных началах, то есть даром. Избиратели валили на депутата всё на свете: конфликт с соседом-пьяницей, плохую работу сантехника, огрехи строителей и очередь в детский садик. И приходилось ходить, как это называлось, по инстанциям, собственным лбом пробивая бюрократические барьеры. К слову сказать, была я беспартийной, однако первый секретарь райкома принимал депутатов вне всякой очереди. И, если требовалось, содействовал. Не идеализирую советское время, но вертикаль власти тогда работала – проверено лично.
Нынешняя власть – это чиновники. Депутаты для другого: голосовать за бюджет и законы, даже не зная их содержания, участвовать в ток-шоу, выступать с пламенными речами – и всё это за зарплату, в 34 раза превышающую прожиточный минимум в России. Ну, вроде наших футболистов, только без мячика… Ни у тех, ни у других KPI нет.
Нынешняя власть – это чиновники. Депутаты для другого: голосовать за бюджет и законы, даже не зная их содержания, участвовать в ток-шоу, выступать с пламенными речами – и всё это за зарплату, в 34 раза превышающую прожиточный минимум в России. Ну, вроде наших футболистов, только без мячика… Ни у тех, ни у других KPI нет.
Что касается чиновников, то Россия побила все рекорды по количеству менеджеров (если кто забыл, менеджер – это управляющий). Собственно, «управленцев» как таковых, по разным сведениям, больше 6 миллионов – это тех, кто получает бюджетные деньги (не путать с бюджетниками – учителями и врачами). Но стоит добавить сюда ещё и всяких администраторов в коммерческих структурах – имя им легион, и они ничего не производят – исключительно руководят и управляют.
И вот ведь парадокс – чем шире армия менеджеров, тем больше вопросов на ежегодной «Прямой линии» задают главному управленцу. Он уж точно решит, а все эти ребята то ли не могут, то ли – скорее всего – не хотят. Отсюда и основное недовольство, и жажда перемен, наивная и бестолковая: придёт Иванов вместо Петрова, и всё образуется. А на самом деле менять надо систему. Ладно, не менять, так хотя бы корректировать. И лучше без революций, их лимит мы уже исчерпали.
обсуждение