Вот, левый поворот…

После того, как в Германии объявили итоги выборов, в которых победила социал-демократическая партия, стало ясно, что «левый поворот» – уже не прогноз, а реальность.

Сколько ни держала свой правый блок «железная канцлерин» Ангела Меркель, похоже, эта сторона политического спектра свой ресурс выработала. И ладно бы только в Германии…

Когда фланги смыкаются

Чтобы поскорее закончить с политической частью, скажу сразу, что левые лозунги для меня лично ничуть не лучше оголтело праволиберальных идей, ибо носители и тех, и других, пользуясь выражением Владимира Ленина, страшно далеки от народа. Если же обратиться к известной «теории подковы», стоит задуматься над утверждением её авторов о том, что крайне левые и крайне правые фланги вовсе не антагонисты, а во многом разительно похожи друг на друга. Тех, кто одержим политическими теориями, отсылаю к статьям в интернете на эту тему, число которых множится по мере того, как подкова гнётся, и фланги становятся всё ближе друг к другу. Скажем, фашизм – общепризнанный правый радикализм, а BLM, проповедующий те же постулаты, только с обратным знаком, почему-то считается левым. По мне, так одно и то же, с учётом некоторых нюансов. Или, например, можно упаковать радикально левые взгляды в зеленую бумажку – и вот вы уже за экологию и против потепления климата. Можно подумать, климат испугается и перестанет теплеть…

О том, какие неприятности на политическом поле преследуют гегемона под названием США, и говорить не надо, всё на виду. Там левая идея разгулялась в полный рост, а тех, кто к ней не присоединяется, зачислили в белые нацисты. Вот и поди, разберись в этом вселенском хаосе, да ещё когда он круто замешан на ковидных проблемах, которые тоже активно используют в политической борьбе. А почему бы и нет? Для политика ни одна блоха не плоха, хоть вирус, хоть газопровод, хоть гендерное разнообразие. Собирать же сливки даже на помоях – это вообще особая доблесть.

Есть ещё такое понятие, как центризм, но он нынче не в чести. Надо записаться либо к якобинцам, либо к жирондистам, ибо они и есть «гражданское общество», все остальные – те самые, кого во французском Конвенте презрительно называли «болотом».

К счастью, не всем ещё политика снесла крышу, и осталось множество людей, которые продолжают заниматься скучными делами: учат и лечат, пашут и строят, программируют и собирают компьютеры, убирают улицы и вывозят мусор. Короче говоря, обеспечивают более или менее нормальную жизнь. На них хоть как-то держится ещё экономика, вернее – то, что от неё осталось

И зачем её концентрировали?

Вот вам два трюизма. Первый: экономика в переводе с греческого означает – умение вести дом, в смысле – хозяйством заниматься. И второй, уже из марксистского словаря: политика есть концентрированное выражение экономики. Если первую истину никто не оспаривает (а не с кем бодаться, ибо древний грек вымер), но, впрочем, и не вспоминает, то на второй топчется кто ни попадя. Нет, говорят, политика первична, а уж от неё-то и пошла экономическая мысль.

Если и пошла, то явно куда-то не туда. Нет, поначалу вроде всё складывалось более или менее нормально – что-то производили, обменивались, для удобства обмена придумали деньги, затем добавили к ним бумажки, которые тоже считались деньгами. Но в начале цепочки до поры до времени оставались всё-таки материальные ценности, от золота до нефти. Потом грянул Бреттон-Вудс на пару с Ямайкой, и «золотой стандарт» приказал долго жить, а всему миру было велено идти исключительно туда, куда, доллар указывает. С тех пор и понеслось…

Извините меня за этот примитивный экскурс в экономическую историю, но он имеет непосредственное отношение к предмету разговора. Ведь «левый поворот» ни с того не случается – читайте классиков, они нисколько не устарели. Даже если вы ни разу не марксист, придётся согласиться с тем, что в основе левых движений изначально лежат недовольство больших групп населения условиями жизни и жажда справедливости – или хотя бы адекватной социальной поддержки. И эту жажду потоками «вертолётных» денег не зальёшь – расслоение в нынешнем мире приобрело поистине чудовищный характер. А то, что рвануло в Штатах, в общем-то, не удивительно – тамошние политики вместе с крупным бизнесом сделали для этого очень много.

Можно много говорить об исключительности и величии Штатов, но против реальности не попрёшь. Между тем, американская экономика изрядно скособочена. В бывшей мощной промышленной, а ныне постиндустриальной державе на материальный сектор приходится от 17 до 20%. Остальное – обслуживание: от медицины и образования до финансовой сферы и ИТ, где делаются самые большие деньги. Соответственно и «вкусные» рабочие места – для яппи, без разницы, своих или приезжих. Но в эту категорию не так-то просто пробиться, учитывая качество массового образования сверхдержавы, где, если верить докладу The Nation’s Report Card, 64% населения либо совсем не умеют читать, либо с трудом читают по слогам. Полагаю, вряд ли в эту выборку попали нелегальные мигранты, которых в США насчитывается то ли 11, то ли даже 30 миллионов.

Короче, призыв, с которым пришёл к власти Дональд Трамп: «Make America great again», не был дежурным политическим лозунгом. Нестандартный президент от бизнеса решил, видимо, вернуть экономике смысл, а «синим воротничкам» – шанс. Беда только в том, что «воротничкам» к тому моменту было уже на всё плевать. Вымывание из экономики реального сектора вполне естественно отозвалось и на качестве рабочей силы. Дошло до того, что в автопроме появились современные луддиты – чтобы получить сверхурочные, они выводили из строя оборудование. Работа как таковая перестала быть фишкой нации, переключившейся на получение денег из воздуха и производство финансовых пузырей.

У Трампа, как известно, не получилось, поскольку его политика, которую он (как уж мог) пытался сделать реальной, натолкнулась на мощное сопротивление тех, кого вполне устраивает прежний порядок вещей. Но, как оказалось, и к нему возврата нет – краткое правление Трампа запустило активизацию левого поворота, а что из этого вышло, мы с вами можем наблюдать, что называется, ежедневно.

…Когда-то упомянутый выше основоположник яростно ругался с соратником Николаем Бухариным по поводу своего «политического» подхода в противовес «хозяйственному» подходу оппонента. Одного из спорщиков расстреляли, другого развенчали и всячески клянут, но сама суть спора никуда не девалась. Доводов в защиту марксистского тезиса полно. Был Советский Союз второй мировой экономикой – к нему прислушивались, а скатилась его правопреемница Россия до глубокого экономического дна, и об неё стали вытирать ноги даже вчерашние вассалы и нынешние лимитрофы. Вырос Китай до второй (а по ППС и первой) мировой экономики – и заговорил с другими интонациями (при всей китайской хитрости и осторожности). Теперь вот, судя по всему, очередь дошла до США – если уж сами американцы говорят о конце их гегемонии.

Вот я себе и думаю: надо ли было так концентрировать эту самую экономику, чтобы на выходе получить такую политику, от которой плохо всем?

Кто там шагает правой?

Несмотря на то, что идеи глобализации нынче не в моде, по миру распространяется не только вирус. Так или иначе, но левый поворот затрагивает всех. Другое дело, что не все знают, как с ним справляться. В старой Европе заняли оборонительную позицию и давят «левых» при каждом удобном случае. У китайцев относительный порядок – свою дань бешеной «левизне» они отдали ещё в 1960-е годы, а после событий на Тяньаньмэнь стали жёстко следить за настроениями в своём многочисленном народе, у них не забалуешь. Что касается практичных американцев, они решили воспользоваться советом Александра Суворова: «Если ты не можешь предотвратить безобразие, нужно его возглавить». Так они, собственно, и попытались сделать, но, оказалось, порулить современным левым движением хотят многие.

Как считает профессор Высшей школы экономики Дмитрий Евстафьев, «главное, что оказывается общим у троцкистов и глобалистов, оседлавших, скажем прямо, современный «левый разворот», – нацеленность на глобальность даже ценой разрушения собственного государства, да и не только государства». Да, нынешних леваков привычные цели уже не устраивают. Если уж крушить, то до основанья, как в песне поётся. Зачем? Отсылаю вас к книге Клауса Шваба «Великая перезагрузка», о которой я рассказывала в одной из своих колонок в декабре прошлого года. Снова пересказывать – долго, а у автора всё изложено очень доходчиво. Впрочем, кусочек будущего вы все могли прочувствовать несколько дней назад, когда всех пользователей Facebook и некоторых других соцсетей наказали несколькими часами изоляции. Говорят, технический сбой, но на самом деле – своего рода репетиция, пусть даже и незапланированная.

Если вернуться к вопросу «о курице и яйце», легко сообразить, что, когда финансовая власть сосредоточена в руках немногих транснациональных корпораций, держащих к тому же и информационные вожжи, желание власти политической возникает само собой. Почему процесс активизировался именно сейчас, тоже понятно – попытка большинства стран вырваться из тенет глобализации и вернуться в национальные квартиры невыгодна, в первую очередь, корпорациям. Поэтому используются любые методы, чтобы этот процесс остановить. Тут ещё пандемия примешалась, и изолироваться пришлось всем. Если кто и выиграл, то разве что «большая фарма», и то не без проблем. Тут и оказался кстати левый поворот – в мутной воде вселенского хаоса проще протолкнуть идеи «The great reset». Ещё и за спасителей сочтут.

На этом безумном фоне – со страстными экологами, активистами BLM и ревнителями гендерного разнообразия – Россия выглядит безнадёжно «правой». Страна в своё время «левизны» хлебнула через край, так что наш консерватизм рождён испытаниями и бедами. Однако не надо обольщаться – запрос на справедливость, заставляющий разворачиваться влево даже самых мирных людей, не только никуда не делся, у нас он, пожалуй, будет посильнее, чем у других. Одних толкают влево как мифы, так и правдивые воспоминания о социальной защищённости «при советской власти». Других, с трудом выживающих на наши весьма скромные медианные зарплаты и нищенские пенсии, доводят до бешенства отчаяния сытость и равнодушие «элит», коррупция, а главное – полная безнадёжность с точки зрения перспектив. Проблем, подталкивающих людей к явному или подспудному социальному протесту, множество. Справиться с ними вряд ли удастся быстро, однако не стоит очередной раз уповать на русское терпение.

Возможно, и нам есть смысл вспомнить совет великого полководца? Но для этого нужно как минимум понять, в какую сторону идёт страна. Точнее, куда она – то бишь народ – хочет идти. Иначе кто-нибудь опять подумает за нас и, собрав самых отчаянных, устроит ещё один «бессмысленный и беспощадный». А мне кажется, по этой части лимит мы уже исчерпали до донышка.