При перепечатке материалов просим публиковать ссылку на портал Finversia.ru с указанием гиперссылки.
Свидетельство о регистрации СМИ ЭЛ № ФС 77 – 68729 от 17.02.2017
Прогнозируют экономический «конец света» и начало глобального мирового кризиса.
Понятно, что в настоящее время влияние коронавируса на мировую экономику оценивается крайне негативно. Если говорить об отдельных аналитиках, экспертах и – особенно – публицистах.
И одновременно оно же оценивается весьма сдержанно – если говорить о правительствах и глобальных финансовых институтах.
Например, министр финансов России Антон Силуанов, комментируя в минувшую пятницу ситуацию «Интерфаксу» спросил: «А что чрезвычайного?». Он сказал, что уверен, что продолжительного и глубокого падения нефтяных котировок «не должно быть», а Центробанку не следует предпринимать экстренных мер для поддержки рубля.
ОК, здесь оппозиционеры могут списать все на вечное нежелание российских чиновников признавать наличие вообще каких-либо проблем.
Но Дональд Трамп высказывается примерно в том же духе: значение «вирусного кризиса» сильно преувеличивают. Международный валютный фонд снизил прогноз по темпам роста мировой экономики всего на 0,1%.
Напомню, что изначальный прогноз МВФ о росте мировой экономики на 2020 год был 3,3%. То есть коррекция прогноза – около 3%. Согласитесь – более чем скромно на фоне проповедей об экономическом «конце света».
А прогноз по темпам роста экономики Китая в 2020 году МВФ сократил до 5,6%. С одной стороны, эта цифра – 5,6% - означает самый низкий темп роста китайской экономики за последние 30 лет. С другой – все же МВФ прогнозирует РОСТ – в ситуации, когда многие говорят о глобальном падении и – опять же – «конце света».
Если же претендовать на положение над оптимистами и пессимистами, то придется констатировать только одно: сейчас всерьез оценить масштаб влияния эпидемии коронавируса на экономику практически нереально. Рынки падают в ожидании сокращения спроса. В последнюю неделю февраля зафиксировано максимальное по объемам падение фондового рынка за последние четыре года. Но, как верно заметил мой коллега Петр Пушкарев, пока неясно – сколько в этом падении реального сокращения спроса, и сколько – самих ожиданий такого сокращения.
Пока общее обрушение мировых рынков оценивается примерно в $6 трлн.
В последние дни (я сейчас не в фатальном смысле) одно СМИ попросило меня прокомментировать влияние «вирусного кризиса» на российскую экономику. На мой взгляд, кризис сказывается на ней в четырех моментах.
Первый – снижение общемирового спроса на сырье (нефть, газ и т.п.). Если проблема коронавируса и ее влияние на мировую экономику будут локализованы в ближайшие 2-3 недели, то это снижение спроса на сырье перестанет негативно влиять на российскую экономику уже в 2-м квартале 2020 года.
Второй момент – сокращение поставок товаров и материалов из Китая. То есть сбои в ряде торговых и производственных компаний.
Третий (и главный) – падающая нефть давит на рубль. Есть риск, что курс рубля при негативном сценарии упадет до 70-73 рублей за доллар.
Четвертый момент – российский фондовый рынок резко снизился вслед за Уолл-стрит. И здесь не приходится ждать позитива, если Уолл-стрит останется в негативной зоне. Если же поднимется – провис российского фондового рынка растает в моменте. А в случае, если кризис затянется, можно ожидать ухода денег нерезидентов из облигаций и иных российских активов, что еще более придавит фондовый рынок вниз.
В России наиболее страдают пока сырьевики – поставщики нефти и газа. Остальные отрасли «вирусным кризисом» практически не затронуты. Что касается мира, то здесь затронут целый ряд отраслей. Во-первых, те же сырьевики. Во-вторых, авиаперевозчики, чьи убытки в этой ситуации максимальны. В-третьих, пароходства, о которых пишут меньше, чем об авиакомпаниях, между тем объемы отказов от фрахта нарастают. В-четвертых, серьезно страдает экономика стран, глобально завязанных на туризме (например, та же «зараженная» Италия), и вся цепочка, связанная с этим, - транспортные компании, турбюро, гостиницы, рестораны, парки.
Следует отметить, что Россия в этом плане в относительно выигрышном положении и причин для прогнозирования коллапса в каких-либо отраслях нет.
Потребители влияние вируса не ощущают – они скорее читают об этом в СМИ, чем чувствуют в своей повседневной жизни. И я полагаю, что ощутить не успеют – проблема будет локализована раньше.
Еще одна тема, которая начала обсуждаться неугомонными СМИ, блогерами и «пикейными жилетами» из социальных сетей, - кому кризис выгоден и кто на нем заработает? Ну, ясно, что возникла версия рукотворного создания коронавируса – заговор финансистов. Или США. Или Бильдельбергского клуба. В общем – масоны всякие разные. Эту версию обсуждать не буду – слишком уж она вечная. Родилась задолго до нас и не умрет, покуда живо человечество. Потому что детектив…
Что касается вопроса «кто на кризисе заработает». Правильный ответ – никто, разве что биржевые «медведи» (на первой стадии) и биржевые «быки» (на второй, когда начнут покупку подешевевших активов). Потому что обсуждать по-детски прямолинейные версии из серии «заработают фармацевтические компании и интернет-сервисы, потому что люди не будут выходить из дома» смешно - это, конечно, звучит очень мило и подкупает своей детской непосредственностью, но все же такую версию лучше оставить для «В гостях у сказки».
Однако степень интегрированности мировой экономики сегодня такова, что ни один ее сегмент не может стратегически заработать, если падает вся «пищевая цепочка». Да, на коротком отрезке могут немного выиграть российские металлургические компании (на фоне снижения поставок от китайских конкурентов), но в серьезной перспективе и им «вирусный кризис» невыгоден.
Более интересный вопрос – «что дальше?» И тут, на мой взгляд, возникает четыре потенциальных сценария.
Сценарий первый – коронавирус становится триггером глобального экономического кризиса. Причем продолжительного. Этот сценарий нравится всем экономическим «предсказателям», который любят заработать самую быструю популярность – популярность горевестника. Повторяется при этом старый шлягер про «надутый пузырь» финансового рынка. Но уж очень эта версия не соответствует элементарной экономической статистике.
Сценарий второй – «медвежий рынок». Собственно, все произошедшее с точки зрения классики фондового рынка – вовсе не кризис, а именно типичный пример «медвежьего рынка» - просадка более чем на 10% на период от одной недели до пары месяцев. В этом случае паники будет больше, чем оснований для нее, но рынок уже в середине 2-го квартала отыграет все потери. Что, впрочем, не означает, что буквально в скоро времени не случится следующего периода «медвежьего рынка». Этот сценарий представляется наиболее вероятным. Особенно, если посмотреть на график движения золота, которое умудрилось снижаться в конце прошлой недели. То есть крупные инвесторы в него не ушли. Или послушать Уоррена Баффета, который заявил, что не только не будет продавать акции, но и намерен докупаться. Судя по всему, уже с 2 марта (а вернее всего – с 3-го, после того как самые осторожные посмотрят на понедельничную динамику Уолл-стрит), «быки» начнут покупки. Равно как и многие малые инвесторы, даже не профессиональные, но знающие принцип рынка – «покупай упавшее».
Сценарий третий – скачкообразное восстановление рынка в ближайшие 2 недели. Тоже вероятен, но в него мало верится. Слишком уж серьезные потери экономики. Слишком серьезное распространение болезни. И уже анонсированные отказы от проведения выставок в Германии и Франции. Уже говорят о возможной отмене традиционного хаджа в Мекку и Медину. Пока стойко держится только Международный олимпийский комитет, который исключил возможность отмены олимпийских игр в Токио в августе 2020 года.
А вот об адекватности реакции на происходящее – можно поразмыслить.
Моя коллега Людмила Коваленко обратила внимание на одну деталь: смертность от гриппа превышает смертность от коронавируса. Действительно, по статистике Всемирной организации труда, ежегодные эпидемии «привычного» гриппа дают иногда до 600 тыс. случаев летального исхода, в исследовании 2019 года отмечено, что от 100-200 тыс. смертей вызваны гриппом. В 2015 году от туберкулеза в мире умерло 1,4 млн. человек, в 2017 году от малярии – 435 тыс. человек.
Кстати, Business Insider сравнил уровень смертности от коронавируса и других крупных эпидемий последнего полувека. И выяснилась такая картинка:
1976. Вирус Эбола. Из 33 577 заразившихся погибло 13 562 человека — смертность 40,4%.
1997. «Птичий грипп». Из 861 заразившегося умерли 455 - смертность 52,8%.
2002. Атипичная пневмония. Из 8 096 заразившихся умерли 774 - смертность 9,6%.
2009. Свиной грипп. Из 1 632 258 заразившихся умерли 284 500 – смертность 17,4%.
2012. Вирус MERS-CoV. Из 2 494 заразившихся умерли 858 – смертность 34,4%.
2013. Вирус H7N9. Из 1 568 заразившихся умерли 616 - смертность 39,3%.
Для сравнения: коронавирус: около 80 тысяч заразившихся и около 3 тыс. погибших. Смертность – около 4%.
Статистика коронавируса сегодня находится в общем доступе: https://coronavirus-monitor.ru/. По моим ощущениям, ситуация тяжелая. Но на «египетскую казнь» все же не тянет. Впрочем, стоит внимательно присмотреться к одной из этих цифр – если эпидемия так же серьезно перекинется из Китая в Индию (с учетом скученности и объемов населения и уровня медицины в этой стране) как перекинулась в Иран и Корею, - вот здесь может случится коллапс. А с учетом чуткой реакции экономика и мира вообще на коронавирус – это точно стало бы спусковым крючком новой паники.
Если же говорить об экономике и финансовом рынке - так или иначе, мне представляется наиболее вероятным второй сценарий.
Хотя нестабильность рынка в отношении форс-мажоров – пугает. Информационная зависимость рынков выросла и, полагаю, останется таковой.
обсуждение